ИГРАЯ ПЛОТЬЮ, НЕ ИМЕЯ ПЛОТИ Никон Арьин фантастический роман

<< Назад   В начало   Вперед >>

* * *

Мертвенный свет прошел по лицу и сместился в сторону. Когда перестала кружиться голова, Илья открыл глаза. Он сидел в высоком кресле. Негромкий звонок где-то за спиной...

Илья слушает странную речь. У говорящего человека не видно глаз и носа - на гладкой коже шевелится только пара узких безцветных губ.

- Операция по синтезу-воссозданию прошла успешно. Поздравляю вас, теперь вы снова обладаете своим прежним телом. Все органические параметры сохранены и стабилизированы. Через какое-то время вас отключат от нейронного модулятора и вы сможете самостоятельно мыслить, говорить и передвигаться.

Еще один звонок, на этот раз более тонкий и долгий...

- Можете попытаться подняться. Д-фон уже позволяет вам общаться. Скоро привыкнете.

Илья осознал, что стоит на ногах, неуверенно покачиваясь.

"Синтез-восстановление, - пронеслось в голове Курсова. - Нейронный модулятор..."

Человек без лица куда-то исчез. Вместо него перед Ильей появился большой и гладкий диск лилового оттенка. По диску плавно растекался узор из мелких квадратов и тончайших сдвоенных линий. В какой-то момент изображение напомнило Илье чье-то лицо. Тут он разом все вспомнил и зал наполнился его душераздирающим криком.

Когда крик стих, Илья осторожно вошел в большой черный провал грузового отсека. Двигатели "Стерха" отдавали в пол еле заметной упругой вибрацией. Илья дотронулся до продолговатой гладкой пластины на стене и в отсеке вспыхнул слабый свет. Пахло гермопластиком и пылью. В большой металлической раме,как в штативе был зажат огромный ком термоконтейнера, где находились трупы экипажа. Илья подошел к скобе с датчиками температуры, скрепляющей черный мешок. И тут тихий скрип заставил его обернуться.

Он увидел напротив себя распятое тело, которое каким-то образом было прикреплено прямо к стене. Изуродованная грудная клетка, запекшаяся кровь на лице, окоченевшие раскинутые руки. Это был пилот Юра Ливаш.

Илья приблизился к трупу и посмотрел в потемневшее лицо. Вдруг тело Ливаша повернулось и одна чась лица дернулась. Губы стали открываться и Илья услышал слова:

- Вселенная еще не завершена. Она все еще в состоянии движения. И там, на самом краю, где проходит граница между уже созданным и тем, что еще незаполнено и пусто, там, в этом месте, которого наполовину нет, находится самая активная часть потенциального поля. Это поле - структура, которая пронизывает и наполняет все материальное. Это постоянное движение от центра к краю.

Голова Ливаша повисла, он, как механическая кукла еще несколько раз содрогнулся всем телом и продолжил:

- Преодолевая пустоту впереди себя, этот активный рубеж поля начинает частично двигаться вспять, к тому, что давно создано и существует где-то в глубине, в самом центре пространства. Это только слова, но в них содержится то, что еще можно выразить словами... И эта полевая граница обладает способностью копировать и воспроизводить все, что только может быть во вселенной. Она может простираться по всему объему пространства и выходить из временных потоков. Она не может встретить на своем пути преград, пока сама не станет такой преградой... И она ищет способ активно пережить существование в разных местах вселенной. Каждое ее появление из внутренней пустоты материи - это опыт экстаза, это выход к Источнику. Эта полевая граница беспредельна по природе, поэтому она способна создавать огромные всплески энергии в ограниченных связях уже созданного мира. В этот раз ее действия определены процессами разворачивания разумной жизни... Это значит, что пришло время выхода на другой уровень, к другим возможностям. Иллюзия породила другую иллюзию, и в точке их соприкосновений появляются очаги переходов к новому способу жизни... Ты мог видеть вещи, связанные со смертью, страхом, болью и страданием. Это не означает, что все происходило именно так. В тот момент ты не мог наблюдать наращивание структуры поля, игру полюсов и танец паттернов света. Человеческая память была не настолько совершенной вещью, как его способность к генерированию новых слоев реальности... Ты - первый всплеск Морфогенетического поля на новом слое. Твое появление подготавливалось самой материей. Ты тянешь за собой нити мира. Ты идешь и этим создаешь Мост.

Губы Ливаша застыли, лицо еще больше окаменело. "Мост", - неслось в прохладном пространстве грузового отсека.

Илья повернулся и выпал в огромный светящийся проем, в пустое пространство. Над ним проскользила быстрая тень.

- Ты думаешь? - раздался чуть насмешливый голос Клио.

Крик стих, и только тогда Илья понял, что это кричал он. Напротив него простирался уходящий в бесконечную даль подвесной мост. Вокруг темнела ледяная бездна. Все было на своих местах: чувства, память, мысли.

Линия моста как-то сжалась и стала светлым бликом в синем глубоком глазу Ннона. Он сидел напротив Ильи на сером песке и шевелил узкими синими пальцами правой руки. Время от времени в его пальцах вспыхивали геометрические пятна, в которых проносились какие-то знакомые изображения.

Илья с трудом перевел дыхание.

- Что происходит? - спросил он.

- Все, - спокойно ответил Ннон. - Немало, правда?

Его синяя кожа пошла желто-белыми переливами, которые вскоре рассыпались наподобие роя мелких насекомых и затем исчезли.

- Ты удивлен? - продолжал Ннон. - Но ведь, если существует такая вещь, как киберпространство, которое развилось до появления в нем искусственного осознания, то почему эти же принципы, только более расширенные, не могут существовать и в любом другом пространстве? Все, что угодно! Любые параллельные миры! Любые перпендикулярные антимиры... Любые процессы во временных потоках.

- Я же погиб, там, на Земле, - сказал Илья сухим непривычным голосом. - Во флаере, над парком, у побережья.

- Тебя синтезировали-восстановили. А этот кусок памяти о смерти оставлен специально, чтобы ты кое-что понял. Например, что ты будешь вот так гибнуть и восстанавливаться столько раз, сколько потребуется. Пока, наконец, не сделаешь единственно верный шаг. Подумай о том, что теперь ты существуешь в виде, так сказать, информационной возможности. Это весьма близко к моей природе. Подумай - мой тебе совет.

- Кем я был восстановлен и каким образом?

- Тебя устроит, если я отвечу так: тебя восстановили в параллельном пространстве, в другом континууме, если угодно, твою информационную возможность синтезировали другие информационные возможности, такие же, как ты, живые и разумные - устраивает такая трактовка?

Илья промолчал, чувствуя смесь досады и одновременно глубокого интереса.

- А насчет того, каким образом, - продолжал Ннон, перебирая цветные изображения в пальцах. - Существует обширная аналогия между устройством твоей нейронной системы и структурой поля, которое охватывает всю материю в пространстве. Практически они тождественны. Морфогенетическое поле, как его когда-то давно предпочли называть на Земле, само по себе является проявлением процесса творения. Твой нейронный субстрат уже самим своим наличием определил существование и активизацию аналогичных пространственных образований. И обратно - тебя заново сотворили те системы, которые сотворил ты. Не до конца сознательно, конечно...

- А что за единственно верный шаг я должен сделать? - Илья посмотрел прямо в большие синие глаза и натолкнулся там на свое сосредоточенно-внимательное отражение. - Зачем меня столько раз клонировать вместо того, чтобы открыто сказать - что к чему?

- Я буду появляться рядом и убивать тебя, пока ты не пойдешь дальше, чем любой человек! - Ннон на долю секунды превратился в плоского металлического "Морбида". - А любой человек всегда остается на коротком поводке своих идентификаций, представлений и родовых матриц.

- Что же нужно тебе?

- Чтобы ты весь, целиком перешел в заново образованное для тебя пространство.

- Это и есть мой путь на следующий круг расы?

- Тот, кто знал себя как Илью Курсова уже находится там. Мне осталось всего лишь стереть тот его след в прежнем мире, который по инерции все еще полагает себя нынешним Ильей Курсовым.

Илья испытал странное незнакомое чувство. То, что он только-что услышал от Ннона, на каком-то внесловесном уровне наполнило его сознание точной сутью всего происходящего. Ощущение было такое, будто весь мир, который Илья знал и воспринимал стал микроскопической точкой где-то внутри него. Когда эта точка исчезла, Илья почувствовал, что сам стал такой же точкой в неведомом новом мире, и теперь уже его "я" стремительно исчезало вослед за прежним миром.

- Подожди, - еле выговорил Илья, ничего не видя перед собой. - Это будет продолжаться бесконечно!

Ннон только рассмеялся. В каждом из миллиардов и миллиардов исчезающих друг в друге миров прозвучал этот легкий, расслабленный смех. У Ильи пронеслась в голове мысль, что так может смеяться не существо, а сама субстанция, его наполняющая.

Блеснула яркая вспышка, за ней раздался неприятный, щекочущий нервы рвущийся звук, и тогда все вернулось в прежнюю позицию: Илья сидел напротив Ннона на сером, прохладном песке под черным звездным небом. Казалось, где-то за спиной или сбоку вот-вот раздастся негромкий шелест морского прибоя.

Ннон молчал, по-прежнему перебирая в пальцах свою цветную геометрию образов.

В его руке возник многогранник. Ннон прикрыл веки, но у Ильи осталось четкое ощущение, что сидящий напротив продолжает на него смотреть.

В желтоватых гранях был вид комнаты, стены которой были облицованы подвижной, живой тканью. Ткань создавала эффект дышащих, глубоко вздыхающих и морщащихся, словно от зубной боли, стен. Посредине комнаты стояло большое кресло, покрытое сине-белым пледом. Из-под свисающего края пледа виднелись тяжелые резные ножки из черного дерева, оканчивающиеся у пола в виде четырех когтистых птичьих лап. Колышащаяся структура желтых стен заставляла поверить, что плед и кресло тоже медленно пульсируют и изгибаются. У входа в комнату стоял Илья. На нем был все тот же костюм-объектив, к правой руке был пристегнут "Тарантул". В кресле, и в то же время как бы отдельно от него, сидел Ннон. Его тело было плотно упаковано в розовый эластичный костюм, покрытый какими-то узкими белыми полосами. По этим полосам постоянно пробегали ярко-синие электрические искры.

Ннон говорил Илье о чем-то, глядя как бы сквозь него. На умиротворенном гладком лице невозможно было прочитать никаких эмоций.

Внезапно Илья словно переместился в это изображение и ощутил, что целиком находится в желтой комнате. Тут же он стал стремительно забывать, что только-что смотрел на это, как на картинку в многограннике. Илья стал следить за потоком слов, исходивших от Ннона. Тот говорил таким тоном, словно эта беседа длилась уже достаточное время:

- Все это только варианты. И они существуют одновременно, все вместе. Везде, в любых мирах есть ПЕРЕХОД и есть проблема памяти, памяти, которую трудно удержать и сохранить. Это вопрос выбора, и в этом великая свобода и великое рабство жизни. Узнать чуть больше о своей природе и о способе не утерять это знание, а затем просто следовать за носителем этой информации - за драгоценным чемоданом, наполненным сказками о господине "Я". Пожертвовать привычным миром и плыть на своем единственном скарбе неизвестно куда...

- Зачем нарушать всеобщий порядок вещей? - Илья прислонился спиной к пузырящейся плоти стены. - Для чего этот слом?

- Нарушение порядка, - ответил Ннон терпеливо и мягко, - это элемент из области еще большего порядка. Чтобы увидеть этот больший порядок, нужно отойти на определенное, порядочное, расстояние - но тогда ты просто покидаешь тот, предыдущий порядок. Это неизбежно. И это тоже в порядке вещей... Все, что я тебе толкую - все это только из-за того, что сейчас важен прежде всего ПЕРЕХОД.

- Я понимаю. Но как быть с моей привязанностью к моему миру, к Земле, к людям, которых люблю и знаю, ко всем тем светлым, прекрасным моментам, которые бывают в человеческом мире?

- А так ли уж ты привязан ко всему земному? - глаза Ннона сверкнули алым. - Тогда, может быть, ты мне расскажешь о том, почему всю свою жизнь, каждый день ты хотел чего-то большего, какого-то прорыва, выхода за незримую грань реальности?

Илья понял, что это удар ниже пояса. Он не мог ответить на это, потому что это было чистой правдой.

- Я хотел спросить тебя о Маде, - после долгой паузы сказал Илья.

- Я знаю, - сразу отозвался Ннон. - Я был в нем. Это очень высокоразвитая сущность, но ему предстоит свой путь и определенный отрезок работы. Он превосходно чувствует все течения во вселенной, но он, как дерево, что связывает только три мира - корень в одном, ствол в другом, крона в третьем. Сейчас он знает, о чем мы говорим.

- Когда я прощался с ним, - сказал Илья, - я понял кое-что о твоих появлениях в нашем мире. Черт возьми, странно обращаться на "ты" к Полю!

- А мне, думаешь, не странно слышать от такого же точно Поля, что ему как-то странно обращаться ко мне на "ты"? - Ннон ухмыльнулся и подобрал под себя одну ногу. - Продолжай.

- Я понял что-то обо всем этом, но только сейчас вспомнил это...

По костюму Ннона прошла сплошная рябь из синих искр.

- Когда ты появлялся, - продолжал Илья, - я слышал звук завихряющегося, компрессированного воздуха. В тебе есть информация о любом материальном объекте, но чтобы проявиться в нашем мире тебе требовалось создавать прореху в структуре материи. Дыра, связывающая мир и антимир, или своеобразная прорубь на уровне субчастиц. Чтобы заполнить часть пространства, тебе требовалось "всосать" такую же его часть в антиматерию. Ведь ты - это граница между заполненным и пустым.

- Неплохо, - кивнул Ннон и опустил глаза.

- А что, если я соглашусь ПЕРЕЙТИ на следующий уровень Игры, а потом найду в одном из "вероятностных", как ты говоришь, миров возможность остановить твою активность? Аннигилировать тебя? Например, такие же ученые мужи, что не столь давно клонировали меня - неужели они не смогут разработать мою подачу дальше? Взять и бомбардировать тебя в момент твоего проявления направленным потоком античастиц. Что скажешь? Ведь по сути ты устраиваешь все эти неравные поединки со мной только затем, чтобы приблизить вероятность испытать свою полную полевую смерть.

- Знаешь, что, - Ннон поднял на Курсова свои удивительные непроницаемые глаза. - Попытайся. Ты, я вижу, способный, хватаешь все на лету - у тебя должно получиться. Только не забудь один момент.

- Какой?

- Если ты провернешь такую "бомбардировку" с полной точностью и синхронностью - мир полностью исчезнет вместе со мной. Останется только одна граница, уже не между чем-то и чем-то, а сама по себе.

- Поле способно блефовать? - спросил Илья.

- А ты как полагаешь? - широко улыбнулся Ннон. - И тем не менее, попытайся запомнить, что я тебе сказал. Представь такой образ: существует только граница, уже не разделяющая ничего и оттого не сознающая саму себя...

- Блеф, - отрезал Илья ровным голосом. - Во-первых, это уже будет не граница. А во-вторых, если речь еще идет о границе, которая уже не сознает себя, то ведь есть же кто-то, кто сознает ее в этом качестве. Ведь для кого-то ее НЕ БУДЕТ. А это уже осознание.

- Именно, - вдруг как-то живо и горячо сказал Ннон. - Именно он и играет.

- Кто это?

- Я не знаю, кто он и как его описать.

- Это Бог?

- Вероятно, нечто большее. Я чувствую только, что он изначально одинок.

- А это не блеф? - зачем-то спросил Илья, хотя совсем не хотел в этот момент спрашивать о чем-либо.

- А весь твой мир - не блеф? - Ннон поднялся с кресла и вдруг оказался у самого лица Ильи. - И вообще, дружище, тебе не кажется странным, что на твоей Земле сейчас только одна страна, все население - русские, все говорят только по-русски - и черные, и белые, и желтые, и красные? Русские континенты, русские традиции, русская культура?!

- Неужели тебе не известна история? - спросил Илья.

- Какая история?

- Ну, почти полтора столетия назад был проведен лингвогенетический эксперимент Краснова в рамках теории тризидного структурирования по Афанасьеву. Произошла глобальная цепная реакция ген-коммуникативных структур...

Вдруг Илья понял, что говорит о том, в чем сам уже как-то не слишком уверен. Он настолько привык к такому положению на Земле, что не представлял себе ничего другого. Но Ннон стоял напротив и смотрел в глаза с таким особым выражением, что Курсов стал терять все внутренние ориентиры. Теперь он был близок к тому, чтобы пытаться мучительно осознавать, кто он на самом деле и чем был тот мир, в котором все это неосознаваемое с ним происходило. Неужели все это еще один "возможный" мир? Так вот о какой привязанности они только-что говорили...

Илья почти терял сознание, и в этот же момент продолжал думать, что сознание принципиально невозможно "потерять".

- Да, - сказал Ннон тихо. - Иллюзия - очень реальная вещь. Вспомни хотя бы, что все сейчас происходящее ты наблюдаешь в красивой вращающейся фигуре в моей ладони.

Илья испытал мощнейший шок, когда вернулся на прохладный серый песок. Ннон в этом месте точно так же продолжал какой-то разговор, будто они довольно давно вели беседу:

- Ты верно расшифровал значение той пирамиды из тел в ТРИП-колонии. Главное там было - ориентировка. У тебя превосходное чутье. Ручаюсь, что ты не осознаешь 90% из того, что предчувствуешь и после действуешь по этому предчувствию. Как и всякий человек. Но ты отличен тем, что очень скоро обо всем узнаешь сам. Изнутри себя.

Фигуры в пальцах Ннона продолжали появляться и исчезать. Илья пошевелил затекшими конечностями.

- Потом появилась Клио, - продолжал Ннон. - Тогда я активно вмешиваюсь в поток событий. Пришлось организовать небольшое вторжение в частные мозговые владения некоторых чинов из СпецБюро. Антонина со своей секретной информацией направила Клио прямо к тебе. Правда игра несколько раз шла по спонтанной траектории. Варианты перебирались. Иногда требовалось отключать некоторые каналы связи. Например, когда отпала необходимость в биологическом контакте Антонины и Клио. То же, но в несколько иной форме произошло с Диной. А когда ты бежал от преследования на угнанном флаере в Научном Центре! Ты себе не представляешь, как было захватывающе врезаться в твою машину в виде патрульного флаера и его экипажа! И в это же время находиться еще в сотне разных точек планеты и в нескольких местах в космосе.

Илья с некоторой осторожностью посморел на очередную разноцветную фтгуру в руке Ннона. Ему казалось - задержи он взгляд на изображении - и его снова унесет потоком внимания в реальность, существующую на яркой поверхности многогранника.

И тем не менее Илья не отвел взгляда. Он увидел поверхность Изнанки и черное пространство наверху. Высоко над головой блестел эллипс "Броска". Перед глазами возникла картина, проецируемая неизвестным экраном. Это был вид со стороны Куранта на эскадру боевых кораблей Земли. Они располагались на большом расстоянии друг от друга и все вместе составляли фигуру, напоминавшую огромный полумесяц. Иногда между кораблями пролетали небольшие модули слежения. Всю флотилию было отлично видно, словно это была всего лишь уменьшенная модель, находящаяся совсем рядом.

От Куранта исходило зеленоватое сияние. Затем это сияние резко усилилось и за секунду превратилось в мощнейшую вспышку, по силе ненамного уступающую взрыву сверхновой звезды. Яркость экрана уменьшилась, и Илья увидел, как в сторону эскадры понеслась быстрая стена сплошного оранжево-белого огня. Ярко полыхнул и разом исчез в этой стене встретившийся ей на пути "Бросок-1". Модули слежения стали быстро разворачиваться, двигатели больших крейсеров включились на полную мощность, но было поздно. Громадная стена раскаленной материи настигла всю флотилию. В ослепительном сиянии пламени практически не было видно множества вспышек. Стена съела все корабли, не оставив после себя никаких огарков или обломков, пронеслась еще некоторое время в черном пространстве космоса и стала так же быстро рассеиваться. Через минуту от нее осталось только едва уловимое расплывчатое зеленоватое пятно - казалось, что это просто яркий след на экране или на сечтатке глаза Ильи.

В произошедшее верилось с трудом. Илья не мог даже представить себе того гула, рева и сотрясения, которые могли сопровождать это явление. Все прошло беззвучно, и Илья сначала подумал, что оглох.

- Мне хочется, чтобы ты понял, - раздался где-то над головой голос Ннона, - что я существую для тебя тоже как возможность.

На экране, края которого Илье так и не удалось увидеть, появилось другое изображение. Длинные, сливающиеся друг с другом и отпадающие друг от друга цветнве линии, похожие на динамическую картину помех в киберпространстве. Откуда-то появился мужской голос:

- Сегодня в разных территориальных зонах Земли произошла серия взаимосвязанных катастроф необъяснимого характера...

Помехи на мгновение исчезли и Илья успел увидеть мелькнувшее лицо диктора в криво сидящих наушниках, а затем съемки мощных взрывов. Ревущий огненный ветер нес над побережьем стены, крыши домов, стволы крупных деревьев, вагоны поездов, стальные опоры огромных коннекторов. Все это сразу же накрывало густым черным облаком копоти.

- По первым предположениям взорвались все оставшиеся на Земле залежи нефти и природного газа. Взрывы произошли синхронно. Ряд городов и природных зон исчезли с лица Земли за считаные минуты. В экваториальных областях зафиксированы нарастающие сейсмические толчки...

Еще несколько кадров: падающие и превращающиеся в столбы пыли дома, горы пылающих и перевернутых гелиомобилей на искореженной ленте магистрали, высотные жилые комплексы, наполовину затопленные морской водой, обезумевшие от ужаса и кричащие люди бегут толпами, ничего не видя перед собой.

Снова череда коммуникационных помех.

- Отмечена крайняя нестабильность мирового океана...

А потом Илья увидел, словно в сенсорном режиме кибера, как земная кора начала двигаться и вздыматься. На глазах то там, то тут выростали горные массивы, образовывались глубочайшие разломы, в почерневшее от дыма небо выбрасывались тонны и тонны раскаленной добела лавы. Менялись очертания континентов. Европа, скрывающаяся под водами Атлантики. Трещина через всю Восточную Сибирь. Мутные воды на месте японских островов. Пылающая складчатая поверхность вместо Аравийского полуострова.

Многогранник исчез в пальцах Ннона.

Илья ощутил внутри себя что-то тоскливое и пустое, и взглянул Ннону в лицо.

- Зачем?

- Я же говорил тебе, - Ннон медленно сжал пальцы руки в кулак. - Это один из возможных миров. Все, что ты видел, сидя на этом песке рядом со мной - это те места, куда невозможно вернуться. По крайней мере тебе и по крайней мере сейчас.

Илья не успел заметить, как вскинул свой "Тарантул" и стал стрелять в Ннона. Снопы белесых лучей прошивали синее тело насквозь. Грудь, живот, плечи и голова Ннона стали разлетаться облаком потемневших ошметков. Когда перед Ильей на песке уже не осталось никого, его рука все еще продолжала судорожно давить на гашетку.

- Не устал? - голос Ннона раздался сзади.

Илья не стал оборачиваться. Он поднялся на ноги, отшвырнул скорострел в сторону и пошел куда-то вперед - туда, где край песчаной площадки упирался прямо в черноту.

Илья шел до полного изнеможения, но так и не приблизился к краю песчаной плоскости, который по-прежнему, казалось, находился метрах в десяти перед ним.

Упав лицом в прохладный серебристый песок, Илья повернулся на бок и посмотрел назад. На песке не было его следов, а раскаленный и дымящийся "Тарантул" лежал совсем рядом - стоило только протянуть руку.

- Я бы на твоем месте радовался, - опять зазвучал голос Ннона. - Ты жив, ты свободен, ты опять, как будто, в самом начале.

Песок под Ильей стал делаться прозрачным, и вот уже превратился в мерно светящийся большой экран, на котором распласталось тело человека.

По экрану скользнула быстрая тень. Затем появилось изображение. Илья увидел, как огромный бело-голубой шар Земли вспыхивает необычным фиолетовым цветком со множеством алых протуберанцев. И в гигантском облаке раскаленной пыли планета разрывается на мелкие части, словно аквариум с водой, упавший на дорогу с верхнего этажа.

Взрыв Земли, яркость, от которой перехватывает дыхание, и поверх всего этого - маленькая черная фигурка в контражуре, закрывающая лицо обеими руками.

Потом все померкло и Илья остался лежать среди приглушенного зеленого сияния.

- Представь, что все могло выглядеть и по-другому, - снова подал голос Ннон. - Да, собственно, так тоже было. Люди занимаются своими обыденными, каждодневными делами. Проводят время в кибере, работают в конторе, едут на поезде, посещают атракцион, покупают продукты, занимаются любовью... И тут изо всех щелей, какие только найдутся рядом с ними, начинает сочиться, лезть и вываливаться наружу радужная, отливающая металлическим блеском субстанция. Морбид вылез из всех своих выходов и стал заполнять собой весь мир. Все закончилось за каких-то три дня. Морбид, целиком покрывший планету своей растущей массой. Переваривший, переплавивший все на свой лад. И представь, что никто из людей не потерял при этом осознания - все превосходно поняли, что оказались внутри. И самые прозорливые поняли первыми, что это - большое облегчение. Но ты можешь считать иначе. Ты можешь считать, что теперь ни для кого нет разницы - внутри или снаружи.

- Я хочу знать, - наконец сказал Илья, - с какой скоростью идет заполнение пустого пространства. Ведь ты - граница.

- На твой век хватит, - протяжно произнес Ннон.

<< Назад   В начало   Вперед >>

НАЗАД   В НАЧАЛО ПОСЛАТЬ ПИСЬМО