А.Диденко
«Страж-Птица» #42
Пили, пьем и будем пить...
Клоп Говорун
Так уж получилось, что я не был на Фанконе в 1995 году и не могу судить насколько тогда было все плохо. Или хорошо. Есть различные мнения на этот счет. Мнение Лукьяненко и мнение Лурье. Но что интересно, почти все бывшие на том конвенте снова приехали в Одессу на Фанкон-97. И были приятно удивлены. Конвент не просто удался, а стал одним из лучших конов последних нескольких лет. Приличные номера, хорошее питание, неплохая погода, частые банкеты, вовремя приходящие автобусы, билеты для отъезжающих, многочисленные призы, что еще нужно для счастья... Конечно, был еще прорыв канализации. Но почему-то подобные аварии случаются именно на удавшихся конвентах: Соцкон, Интерпресскон-90, днепропетровский Борисфен. Были и незначительные накладки, как же без них, но в целом конвент удался.Фанкон-97, как это и полагается, начался с торжественного открытия. На сцене украинского муздрамтеатра появился одесский кавээновский джентльмен и начал не смешно шутить и плоско каламбурить, все время что-то путая и перевирая. Так Пищенко стал Пащенко, а помощник пресс-секретаря Украины Кочетков превратился в советника Кучмы и известного писателя-фантаста. На открытие специально приехал мэр Одессы Гурвиц, сказавший небольшую речь. Выступали также депутат Лев Вершинин, руководитель УНА УНСО, представитель дальнего зарубежья Лурье и др.
В первый же день стали вручать призы. Когда награждали Леву, за кулисами грянуло одесское "семь сорок". Но больше всего аплодисментов собрал хорошо выпивший Ларионов, получавший призы за Рыбакова и Трускиновскую. Потом были одесские джентльмены, концерт мастеров искусств, а после него банкет.
Банкет проходил в летнем ресторанчике на Дерибасовской. Помимо фэнов там веселились еще и натовские моряки, прибывшие в Одессу на учения. Естественно вскоре компании смешались. И Шмалько в присутствии нескольких фэнов, зажав натовца в угол, стал рассказывать ему о национальной идее. В конце концов, видя, что натовец не стремится стать славянофилом, Шмалько поставил вопрос ребром: "Есть ли у тебя в жизни что-то святое?" На что американский моряк, не задумываясь, ответил: "Чикаго Буллз!"
На следующий день было катание на катере с большим количеством пива, вина и водки. Семецкий пытался попасть пробкой от "Шампанского" в младшего Тырина, для этого специально открыл четыре бутылки, но все время мазал. Федоров уснул на лавочке с сигаретой в руке и скоро начал тлеть. Правда, сам этот пожар и потушил. Борман на личном примере учил молодых молдавских фэнов не щелкать клювом на конвенте, когда вокруг халява. А еще пили с унаунсовцами и вырабатывали план совместных действий на случай, если те действительно захватят Москву. Снова вручались какие-то призы.
После завершения катаний Завгородний на речвокзале пристал к очередному натовцу, пытаясь выяснить, знает ли тот А.Азимова, Р.Желязны или Р.Брэдбери. Но утвердительный ответ получил, лишь когда упомянул "Чикаго Буллз".
После официальных мероприятий поглощение спиртных напитков продолжалось в номерах турбазы "Антарктика", а после в городских барах. В результате одной из таких ночных вылазок Кирилл Еськов был захвачен одесскими бандитами. С ним пообщались, попили и отпустили.
Ларионов ходил по коридорам и, увидев знакомых, тут же начинал обнимать каждого и говорить: "Как я рад тебя видеть!" Почему-то больше всего он радовался Синицыну.
Затянувшийся конфликт "писатели-критики" получил свое дальнейшее развитие. Воха Васильев заявил Харитонову, что тот мешает ему жить. И расстроенный Женя собрался прыгать с мола, но забыл в какой стороне находится море. Правда, к концу конвента они снова помирились.
Андрей Синицын приехал в Одессу без красных штанов, но зато в белых трусах с надписью "FANTASY".
Николаенко усиленно собирал компромат на писателей-фантастов и фэнов, снимая на фотопленку, как Васильев учит Дрозда ходить по-маленькому на углу Греческой и Дерибасовской, как тому же он учит Синицына, но уже возле пансионата "Антарктика", как Борис Завгородний находится в нирване, а глава ВТО вовсе не Пащенко, а Пьющенко. Возможно эти фотографии когда-нибудь появятся в "Страж-Птице".
У Суахили был день рождения. К ней пришел Лева и утащил кровать. Суахили не осталась в долгу. Уезжая с конвента, она взяла на память Левин галстук. А ему как раз нужно было ехать на прием к мэру. Все это было в 11 вечера... Представляете, как он расстроился?
Вася Sex разъезжал по городу, нарушая всевозможные правила дорожного движения. Если его останавливали гаишники, он громко кричал: "Во имя Гурвица, милостивого и всемогущего!" и показывал депутатские документы Льва Вершинина. Его тут же отпускали.
В предпоследний день у Вершинина случился приступ мазохизма, и он показал два фильма. Один, снятый его политическими противниками и рассказывающий, какой Лева нехороший человек. И другой, снятый его коллегами и демонстрирующий, какие гады те, кто снимал первый фильм. Правда, в вершининском фильме есть кадр из какого-то боевика, где мужик крушит унитаз. Это действительно было здорово. Воха Васильев после просмотра спросил: "Лева, а в Одессе хорошие люди есть?" За Вершинина ответил Кумок: "Вот мы завтра разъедемся и не будет."
А потом было торжественное закрытие Фанкона, еще одно вручение призов и очередной банкет, как всегда завершившийся походом в ночную Аркадию.
Все было хорошо. Правда.
© «Страж-Птица», 1997
| Дальше | Содержание |
romych@rusf.ru nick@wolf.al.lg.ua
