Люблю я яблоки. Вы скажете, мол, эка невидаль - яблоки! Не ананасы же. А я вот люблю. И яблочные пироги люблю, хоть их уже не делают такими, как раньше. Всего-то и нужны мука, два яблока, да сахар. Старо, как мир. Что в этом может быть нового? Отвечаю: талант кулинара.

Вышедший примерно с год тому назад роман Вохи Васильева «Волчья натура» казалось бы тоже не содержал в себе ничего нового. Немножко спецназовских историй в духе «Иного неба», биоморфы «Запада Эдема», детективная интрига и шпионские мечты подпольных корпораций о господстве над миром... Обычные ингредиенты. Наверное, это была единственная книга за последние лет десять, в которой не было ни начала, ни конца - она начиналась буквально с полуслова и на полуслове обрывалась. Однако читался роман превосходно. Сама идея возвращения на Землю местных волонтёров, завербованных для галактической войны две сотни лет тому назад, и их ассимиляции уже могла бы «вытянуть» сюжет. Но Васильев не был бы Васильевым, если бы остановился на этом. Если Воха пишет фантастику, то фантастика должна быть у него везде. Пусть это будет альтернативная Земля, где разумные произошли не от приматов, а от хищников. Допустим, от волков. И вот на этом фоне Воха и обыгрывает возвращение со звёзд.

Вопросов при таком раскладе возникает масса, и вопросов неразрешимых. Другой автор подумал бы над этим, полистал с десяток справочников, перепугался бы и бросил. А Воха ищет выхода в самом сюжете. Как хищники могли построить цивилизацию, не уничтожив при этом друг друга? Мы, в общем-то, вегетарианцы, и то - всё время балансируем на грани. И Васильев придумывает биокоррекцию - тотальное переустройство общества, добровольное хирургическое изъятие гена агрессии в масштабах всей планеты. Как хищники, у которых нет рук, смогли стать разумными без орудий труда? В ход идут биотехнологии - все орудия труда у них живые и выращиваются методом генной инженерии, направленной селекции и клонирования. Ну и так далее. При таком подходе к делу чрезвычайно просто угодить впросак. Но у Владимира Васильева редкий дар драматизировать идею, даже самую простую. Ведь придерутся же к идее биорации и биопулемёта! Ну так нате вам - живые тракторы и автомобили, живые дома и живые ножи, живые паромные переправы и даже - живые плотины на реках! Прицепятся к людям-собакам? Нате опять - люди разных пород! Люди-шпицы и люди-бульдоги, люди-колли и люди-доберманы (дворняг автор политкорректно именует аморфами). Откуда взялись все эти породы, кто осуществлял отбор? Элементарно! Тёмные века - на что? Вот всякие тогдашние алхимики его и осуществляли!

Воха пишет увлечённо, азартно, перекраивает карту, прорабатывает все придуманные им «примочки» до мелочей. Как запустить жучка в телефон (слово «жучок» при этом обретает новый смысл), чем кормить генератор переменного тока, почему лучшие плотины выращивают именно туркменские кланы, как работают спецслужбы, если любое убийство чревато помешательством. На все ляпы ему наплевать, у Вохи на всё находится ответ и объяснение. Может быть, не самое удачное и правдоподобное, но пока ты путаешься, ошарашенный потоком людских пород, имён и событий, Васильев уже - впереди, на лихом коне. Сюжет уже работает сам на себя. Драматизируя идею, доводя до предела все наши проблемы, Воха выстраивает полноценную картину мира, где всех волнует тот же вопрос, что и нас - как нам научиться жить друг с другом в мире? Как нам обуздать того зверя, который живёт в каждом из нас?

С выходом второй книги идея обрела недостающие целостность и завершённость. Наконец-то развивается лирическая тема, спецназовец Арчибальд Рене де Шертарини (между прочим, по сюжету он русский) обретает плоть и кровь, да и остальные герои вырисовываются всё чётче. Война с волками постепенно превращается в войну людей с людьми. А несколько сюжетных поворотов в самом конце придают книге определённый драматизм, которого, казалось, изначально не предвидится. А ведь роман мог остаться всего лишь пустышкой, игрой спецслужб в придуманных автором необычных условиях. К счастью этого не случилось - несмотря на корявый разбег, Воха лихо обошёл все придуманные им же препятствия и с блеском финишировал.

Фантастика Васильева проста, бесхитростна и динамична. Однако в этом случае понятие «простой» не означает «примитивный». Васильев не печёт тортов. И ананасов не выращивает. Он просто выпекает превосходные яблочные пироги. Попробуйте, и вы не пожалеете, они того стоят. А то их сейчас уже никто не умеет печь, как следует.