Андрей БАЛАБУХА

КУРС -- СИНКРЕТНОСТЬ

(Основная тенденция современной фантастики)

Вынесенное в заглавие слово не является исчерпывающе-точным; наверное, здесь можно было бы говорить и об интеграции, и о целостности... Однако -- по порядку.

На протяжении последнего столетия (в действительности корни глубже, но сейчас не в том суть) процесс познания мира -- в том числе и познания художественного -- шел, в основном, за счет дробления объекта. Тенденция эта достаточно универсальна, и проследить ее можно и в науке, и в искусстве, и в литературе, и, в частности, в фантастике. Характеризуется она, прежде всего, выделением более или менее локального сектора, а затем, уже в его пределах, движением вниз по рангам. Биохимик Альберт Сент-Дьерди сетовал, что в стремлении понять суть жизни он спускался по лестнице познания от организма к клетке, от клетки к ее ядру, от ядра к молекуле, а затем и далее -- к атому, и на этом пути жизнь просочилась у него сквозь пальцы. В литературе этот процесс начинается с выделения жанра (поджанра, подподжанра), а в его рамках выделения в отдельную группу вокруг, как правило, некоего манифеста; потом -- все тот же вертикальный спуск от системы (то есть произведения в целом или даже совокупности произведений) к ее элементам - отдельным художественным приемам, к слову.

Жюль Верн выделил фантастику из общего потока литературы (правда, не употребляя этого термина -- он говорил о "научном романе"). Сейчас, если свести вместе десяток произвольно отобранных фантастов, то окажется, что они принадлежат к семи группам, течениям, школам и т.д. Причем едва ли не всякий считает свою -- индивидуальную или групповую, не суть важно -- позицию единственно правильной и перспективной.

При этом любые технохиппи или криосимволисты равно остаются в пределах все той же парадигмы дробления. Конечным объектом литературы (и фантастика отнюдь не исключение) во всех случаях является человек. Но рассматривает-то она человека исключительно в системе взаимосвязей "человек -- человек" или "человек -- общество", к которым отдельные школы и авторы добавляют еще взаимосвязь "человек -- сотворенный им мир"; но вся беда в том, что мир, в котором мы существуем, не исчерпывается дарами научно-технического прогресса, а связей у человека с окружающим намного больше.

Профессор Лондонского Открытого университета Мей Ван Хо писал: "Для многих цивилизаций прошлого и настоящего единство природы, включая человека, суть непреложный факт бытия, не нуждающийся в специальном обосновании. На Западе, однако, история науки наглядно демонстрирует постепенное разделение этого единства и неуклонное сведение его ко все более мелким фрагментам, благодаря чему природа представляется ныне совокупностью не отличимых друг от друга частиц, вовлеченных в бессмысленное случайное движение". Сказанные о науке, слова эти в большой степени приложимы и к искусству вообще, и к литературе, и, в частности, к нынешнему положению дел в фантастике.

Я ни в коей мере не хочу объявить весь пройденный фантастикой путь развития ошибочным. Это был естественный и закономерный этап. За это время всеми жанрами и школами фантастики вкупе был накоплен колоссальный опыт, пройдена великолепная школа мастерства. Но сейчас пришло время смены парадигмы. На смену расщеплению единства должно придти восстановление целостности (может быть, не восстановление, а сотворение, ибо я говорю не о возврате к некоему утерянному состоянию, а о формулировании новой системы взглядов и ценностей). Процесс этот многоплановый, многослойный, многоструйный, включающий в себя все, что угодно -- от философских и художественных концепций до практики литературного процесса и творческого общения.

Допускаю, что сегодня такая точка зрения может показаться надуманной, утопической или даже уводящей в сторону от пути, который представляется нынче магистральным направлением. Однако судьба столь любимых многими детьми и фантастами динозавров убеждает меня в обратном... И потому свою задачу как критика я вижу сейчас в разработке более развернутой и аргументированной концепции, а также поиске и выделении из литературного потока произведений, уже сегодня на ней сознательно или интуитивно основанных. А удастся ли мне самому воплотить это в прозе -- покажет практика.