Николай РОМАНЕЦКИЙ

КОЛДУН АВТОРУ FRATER EST...

 

Не хотят господа колдуны классифицироваться!

Иначе с какой бы стати они предприняли попытку подсунуть в официальную программу “Интерпресскона” доклад с совершенно другим названием? “Классификацию европейских колдунов” им подавай! Не будет им европейских колдунов — будут колдуны просто, в самом широком смысле!

Но это только присказка. А сказка как всегда — впереди. К ней мы и перейдем...

С некоторых пор ходят-бродят по литературной ойкумене упорные слухи о том, что жанр “фэнтези” исчерпал себя окончательно и бесповоротно. Что мысли, которых и так там было негусто, высказаны. Что многочисленные по количеству и немногочисленные по качеству миры давно уже поражены болотной гнилью. Что фабульные ситуации пройдены вдоль и поперек. Что богатыри-герои давно скончались и давно покоятся в многочисленных некрополях, укрытые попоной любимого коня и опоясанные любимым мечом.

Что ж, значит, пора им ставить общий памятник.

Вот и прошу рассматривать текст этого доклада в качестве надгробия на жанровой могиле, если у познакомившихся с содержанием не возникнет иного мнения...

А такое возможно, поскольку, думаю, и некрополи героям, и памятники самому жанру воздвигать еще ой как рано!

Однако начнем танцевать от печки.

Всякому мало-мальски сталкивающемуся с наукой человеку известно, что явление только тогда считается изученным, когда все его составляющие классифицированы. Хоть в физике, хоть в биологии, хоть в литературе...

Вот и попробуем применить такую методику к “фэнтези”. Хотя бы, для начала, по единственному, так сказать, параметру...

Известно, что одной из основных меток, обозначающих принадлежность литературного опуса к этому “умирающему жанру”, является обязательное присутствие в “фэнтезийном” произведении носителя не только “меча”, но и магии. Иными словами — непременное наличие в списке главных героев как минимум одного колдуна (под колдуном в данном случае подразумеваются маги обоего пола).

Сразу оговорюсь: все мои выводы и предложения основаны отнюдь не на литературных примерах, то есть являются откровенно умозрительными. Причина проста — не люблю читать фэнтези, а в особенности “меч и магию”. Тем не менее, возможно, материал данного доклада может оказаться кому-то из авторов-фэнтезийщиков полезным.

Итак, все ли возможности в написании новых опусов в жанре “фэнтези” исчерпаны?

Анализ имеет смысл начать с одной из главных сюжетообразующих характеристик литературного произведения, а именно — с коллизии.

Известно, что если в фантастико-реалистическом произведении рассматриваются коллизии между людьми либо между людьми и описываемым миром, то в фэнтезийном — либо между людьми и колдунами, либо колдунами и описываемым миром, либо между колдунами как таковыми.

В отношении первой коллизии (люди и колдуны) возможны три базовые ситуации:

ситуация а) колдуны изначально повелевают обычными людьми. Это, как все понимают, ситуация, которой не касался разве лишь ленивый либо чистый автор-фантаст, давший зарок никогда не писать ничего связанного с магией. Здесь вряд ли можно придумать что-либо кардинально новое. Разве лишь откровенный перевертыш, когда к концу опуса выяснится, что все не так, как казалось, и колдуны — всего лишь шарлатаны, которые могли облапошивать обычных людей лишь по их, людей, дремучести и легковерию;

ситуация б) колдуны равнодушны к людской жизни и живут исключительно своими собственными заботами. Ситуация, в принципе, возможная. Этакий “пикник на обочине” на магический лад — и описывающий, разумеется, не Рэдрика Шухарта и прочих сталкеров, а наоборот, организаторов “пикника”. Однако, если считать художественными исключительно опусы о людях и их взаимоотношениях, то произведение, основанное на подобной ситуации, художественным считаться не может. Тем не менее, существовать на рынке оно может вполне и вполне способно оказаться привлекательным для читателей — любителей эскапистской литературы;

ситуация в) колдуны находятся в подчиненном положении по отношению к людям. (К примеру, по законам описываемого мира они автоматически лишаются магической силы, применив магию вопреки людской воле. Теоретически подобный мир возможен. Таких колдунов можно сравнить с юными девушками, которые автоматически лишаются девственности, вступив в сексуальную связь с мужчиной. И даже оправдать ситуацию с научной точки зрения (имеется в виду наука описываемого мира) — к примеру, применение магии вопреки массовому людскому желанию ведет к физической дестабилизации мира.

На подобной коллизии можно наворотить не один роман. И как минимум первый из них может иметь оглушительный коммерческий успех, если окажется сделанным талантливо, а автором не будут забыты главные составляющие фантастического произведения — чудо, тайна и достоверность.

Вторая коллизия (колдуны и мир) концептуально сродни старой доброй научной фантастике (опять же, если имеется в виду наука описываемой вселенной). В художественном смысле такая коллизия достаточно убога, как убога сама НФ. Фабула должна строиться на некой “новой” научно-фэнтезийной идее, а далее производится анализ изменения окружающего мира и колдовских судеб в процессе реализации этой идеи.

Пример: Главный герой — некий колдун по имени Даздрафэн, живущий в мире, не знающем магического воздухоплавания, проработав в поте лица энное количество времени, открывает заклинание, позволяющее ему летать. Далее накручивается сюжет, способный оказаться вполне занимательным и вполне привлекательным для любителей жанра, не читающих ничего иного, кроме фэнтези. Убого? Возможно. Однако вполне реально и может иметь определенный коммерческий успех. В особенности, если автор сможет выйти за рамки жанра и сдобрить своих героев хоть какой-то психологией.

Третья коллизия в художественном смысле гораздо более богата. Межличностные связи между колдунами, в широком смысле, полностью идентичны связям между людьми. Здесь могут существовать обычные “людские” взаимоотношения — любовь, ненависть, зависть и прочие чувства. По большому счету произведение, построенное на этих коллизиях, является фэнтезийным по форме, но реалистическим по существу. Единственная проблема — психология. Если найдется автор, способный сотворить психологию колдуна, его герои вряд ли вызовут сопереживание у нормального читателя, ибо сопереживание, как правило, вызывается именно психологическими причинами. Правда, здесь вполне можно дать колдунам человеческую психологию, но тогда надо приготовиться к обвинениям особо продвинутых критиков в недостоверности героев. Впрочем, кого из авторов, принадлежащих к фантастической тусовке, пугали наезды критиков!..

Теперь перейдем непосредственно к классификации героев-колдунов.

Критериев, по которым такие герои могут быть разнесены к различным классификационным группам, может быть немало.

1. Самый первый — по полу: мужчины-маги и женщины-ведьмы.

Даже на этом примитивном различии возможно создание великого множества произведений, находящихся на стыке жанров “фэнтези” и любовного романа. Вряд ли здесь может быть сочинено что-либо новое, но, поскольку тема вечная, у таких опусов всегда найдется немало читателей. По крайней мере, среди представительниц прекрасного пола. Проблема может возникнуть только одна: большинство любительниц женского романа могут пройти мимо написанной автором книги только потому, что она фантастическая, а значит, по их мнению, в ней по определению не может быть ничего интересного. Тем не менее, приложив определенные усилия по раскрутке, вполне возможно изменить существующие акценты читательского внимания.

2. Следующий критерий различия может быть назван “сексуальной продвинутостью”.

В начале шкалы — бесполый некто в штанах либо юбке, владеющий магией, но начисто лишенный либидо. В конце шкалы колдун или ведьма, сексуально озабоченные не менее (а может, и более) обычного человека, и, разумеется, способные стать потенциальными родителями. Возможных жанров тут пруд пруди: от того же любовного романа до детектива и героико-романтического опуса. Определенные усложнения в фабулу может внести реализация в описываемом мире следующего биологического закона: потеря магических сил после первого сексуального контакта. Добавочные возможности сюжета привносят сексуальные контакты колдунов с обычными людьми, в результате чего могут родиться как одаренные магической силой дети, так и обычные.

Следующая группа критериев непосредственно связана с уровнем овладения магическими силами.

3. Очередной возможный критерий — первичный уровень квалификации. Герой-колдун может изначально (будь то с рождения, будь то с начала инициализации) владеть максимальным уровнем магических сил, а может начинать с малого и определенными методами приобретать новые возможности. Иными словами — обучаться. Моментом инициализации назовем ту временнУю точку, до которой герой пребывает в своего рода спящем состоянии — то есть потенциально он колдун, но на деле магические силы его, в силу определенных законов описываемого мира, пока не проявляются. Введение в фабулу момента инициализации позволяет автору разнообразить сюжет создаваемого произведения. Один из элементарных сюжетов — роман о справедливости.

Некий колдун по имени Даздрафэн какое-то время притесняется властителями описываемого мира, а потом приходит инициализация, и начинается мщение. Своего рода “граф Монте-Кристо”, только роль денежного богатства, позволяющего рассчитаться с врагами и предателями и отблагодарить друзей, выполняют магические силы. Коммерческий успех такого опуса при определенном уровне таланта обеспечен — у нашего родного читателя всегда существует тяга к справедливости, и “аз воздам” непременно найдет отклик в читательской душе.

4. Процесс повышения уровня магических сил, которыми владеет герой-колдун, естественно подразумевает возможность обучения. Иными словами, в описываемом мире мгновенно возникает необходимость в соответствующих просветительных организациях — будь то школы волшебников или ведьм, будь то научно-исследовательские институты чародейства и волшебства, будь то академии магического искусства. При наличии подобных организаций колдовское братство немедленно подразделяется минимум на две ступени — учителя и ученики. А перед автором открывается возможность построения “вечных сюжетов” в магической сфере — от примитивной школьной повести, описывающей злоключения талантливого, но ленивого мага-ученика, которого учителя пытаются наставить на путь истинный, до философски-продвинутого “романа воспитания”, то есть опуса о возвышении лоботряса Даздрафэна, похищающего с помощью волшебства пиво со школьной кухни, либо завистника-педагога Даздрафэна, все свои силы направляющего на ниспровержение руководителя школы, до осознания ими, лоботрясом или завистником, общечеловеческих ценностей. Впрочем, в подобном романе ценности эти скорее будут называться общемагическими...

5. Раз у волшебников описываемого мира имеется различный уровень овладения магическими силами, то немедленно возникает очередной критерий разделения — по степеням профессиональной квалификации. В колдовском сообществе могут быть подмастерья, мастера и маги наивысшей квалификации. Тут, помимо всех прочих сюжетов, немедленно возникают возможности написания волшебного производственного романа.

Пример. Подмастерье Даздрафэн, честный и исполнительный волшебник, изо дня в день клеит магические коробочки, в которых должно храниться семейное счастье, обеспечивая тем самым своему хозяину-мастеру, продающему такие коробочки, безбедное существование только потому, что магические законы описываемого мира велят подмастерьям подчиняться мастерам. Но другой подмастерье, не столь честный и исполнительный, а совсем даже наоборот — способный нарушить магические законы, — выполняя втихаря заказ некой мадамы, желающей развалить семью человека, не замечающего влюбленность сей мадамы, подменяет нужную коробочку и подводит Даздрафэна под административные меры наказания, вплоть до временного отымания у нашего героя волшебных сил. Далее следуют разборки, сходные с заседаниями партийных комитетов по поводу невыполнения плана, аморального поведения и т.п. Если автором будут обеспечены тайна, чудо и достоверность, читатель скушает подобный сюжет не подавившись. А далее можно запустить в производство целую серию опусов и стричь купоны. По крайней мере, для издателей подобное вполне реально.

6. Переходим к очередному критерию. Коль скоро колдуны в разной мере владеют магическими силами, то логично будет подразделить их на разные группы с точки зрения социального положения.

Кто-то способен лишь выполнять заказы по наложению простых заклинаний, типа препятствующих проникновению вора в жилище. А кто-то обладает возможностями занять самые верхние ступеньки социальной лестницы, вплоть до главенствующего положения в государстве.

В подобных случаях, в зависимости от царящих в описываемом мире общественных законов, могут быть созданы социальные опусы любых направлений — от социально-психологического романа до утопии и антиутопии.

7. И наконец последний, самый, по-моему, интересный критерий.

Колдуны могут отличаться друг от друга по степени овладения общими научными законами описываемого мира. Этот критерий, на первый взгляд, ничем не отличается от уровня квалификации, но отличие все же есть, поскольку квалификации относится к овладению законами магии. Грубо говоря, маг овладевший заклинанием, позволяющим летать, может возомнить, что способен забраться как угодно высоко. Ему и невдомек будет, что для “как угодно высоко” потребуется: во-первых, преодолеть гравитационное поле планеты, а во-вторых, суметь защитить себя от космического вакуума.

Конечно, можно описать и подобного мага-уникума. А можно пойти по известному принципу разделения труда.

К примеру, некая группа колдунов способна преодолевать гравитационное поле, другая группа — создавать силы, удерживающие атмосферу в замкнутом пространстве, третья группа способна защитить это пространство от низкой температуры, а четвертая — от космического излучения.

Вот и готова ситуация. Некий маг по имени Даздрафэн собирает всех этих колдунов в единую команду, строит из дубовых досок космический корабль, и вперед, к звездам! Хочешь, катай “звездные войны” под новым соусом, хочешь еще какую-нибудь космическую оперу. А если еще добавить любовную линию между ведьмаком-двигательщиком Моторисом и ведьмой-криофагессой Хладой!..

Любители фэнтези оторвут такой томик с руками. Если, конечно, накатано будет талантливо, при наличии, разумеется, все тех же составляющих — чуда, тайны и достоверности.

Ну а если маг Даздрафэн освоил заклинания, управляющие взаимоотношением со временем, и способен переноситься в прошлое или будущее?

Как два пальца обпИсать — можно сочинить убойный сюжет, основанный на успешной либо безуспешной попытке мага-хрононавта подправить самоё историю описываемого мира. И получится не хуже “Конца вечности” или “Терминатора”.

Подобные примеры можно продолжать. Литература столь же неисчерпаема, как атом или электрон, и пусть потенциальные авторы сами пораскинут мозгами.

Главное — слухи о безвременной кончине “фэнтези” несколько преувеличены. Пусть я ее и недолюбливаю...

 

---

---