Все основные произведения Сергея Лукьяненко так и хочется разделить на чистую фантастику (то, чего нет, не было и быть не может) и на фантастику реальную (а почему бы и нет?). К первой категории я отношу "Линию грез" - "Императоры иллюзий", "Звезды - холодные игрушки" - "Звездная тень", "Геном", "Танцы на снегу", "Не время для драконов". Ко второй - "Осенние визиты", "Лабиринт отражений" - "Фальшивые зеркала", "Ночной дозор" - "Дневной дозор". По логике, цикл "Искатели неба" тоже следовало бы отнести к чистой фантастике, но почему-то хочется пристроить его ко второй категории. Чистая фантастика хорошо написана, легко читается, отвлекает и развлекает, но, как говорится, не цепляет. Реальная фантастика позволяет чувствовать себя (именно себя!) на грани событий обычных и запредельных. Небольшое (но очень правдоподобное) допущение - а дальше все разворачивается в рамках внутренней логики. Словом, "все по жизни". Даже слово "фантастика" не очень сюда подходит. Скорее стоит сказать "виртуальность". И рецензию писать интереснее на реальную виртуальность.
Почему "Лабиринт" столь популярен? Потому что про компьютеры, сеть и виртуальную реальность? И поэтому тоже. Но основная причина, все-таки, не в этом. Многие технические аспекты книги с высоты сегодняшнего компьютерного опыта вызывают легкую улыбку, но читается она все равно великолепно. Причина такой популярности, на мой взгляд, заключается в том, что "Лабиринт" - очень красивая книга (произведение, вещь - называйте как хотите). Сергей Лукьянено построил очень красивый, совершенный, самодостаточный мир "глубины". Нашел слова почти на грани нейролингвистического программирования.
"Deep. Ввод."
"Глубина, глубина, я не твой. Отпусти меня, глубина."
Тут не логика, тут игра на грани подсознательного. Поэтому сознание просто игнорирует все мелкие неточности и накладки. А может быть, наоборот, некоторая неправильность как бы гарантирует реальность происходящего. И вообще, при чтении возникает полное ощущение существования в реальном времени. В первый раз я читала "Лабиринт" в виде файла, поэтому отнесла это on-line-ощущение на счет компьютера. Но когда перечитала его уже как нормальную книгу, ощущение сохранилось. Удалось понять, в чем же дело, только при чтении "Зеркал". Как обычно выглядит текст в книге? "Я увидел; он вздрогнул; ноги подкосились" и т.п., то есть происходящее описывается в прошедшем времени. С.Л. же, когда речь заходит о "глубине", использует глаголы настоящего времени: "Он вскакивает; я кричу; экран дрожит". Причем происходит это исключительно в Диптауне. Как только события вместе с Леонидом возвращаются в наш реальный мир, так сразу же появляются глаголы прошедшего времени. Вот такой вот литературный прием.
И очень здорово С.Л. обошелся с таинственным пришельцем. То, что автору удалось удержаться и не раскрыть во второй книге тайну происхождения Неудачника, только добавляет красок достоверности в картину "Лабиринта".
В большинстве дилогий Сергея Лукьяненко вторая часть получалась по меньшей мере не хуже, чем первая, а иногда и лучше. Но с "Лабиринтом" номер не прошел, хотя автор и намекал, что продолжение будет не хуже, а может быть, и значительно сильнее. "Лабиринт" - вещь законченная, самодостаточная, не требующая продолжения. И лучше бы она такой и оставалась. "Зеркала" по сравнению с "Лабиринтом" просто скучны. Почти физически чувствуешь, что автору Диптаун порядком надоел, и он пытается придумать хоть что-нибудь, чтобы взбодрить и себя, и читателя. Но, к сожалению, такие усилия сразу заметны - нет ощущения законченности и цветности картинки; самостоятельный электронный разум, в отличие от Неудачника, выглядит надуманным. Все время наталкиваешься на разные психологические нелогичности. "Глубина" была создана для получения удовольствия, наслаждения жизнью, разных мелких радостей, недоступных в обычной жизни. И превращать общение с Диптауном в нудную, неинтересную работу - для Леонида, которого дайверство привлекало именно свободой действий - и нелогично, и не вяжется с характером персонажа ("Не верю!" - как говорил кто-то из великих режиссеров). Более того. Если в "Лабиринте" Леонид выглядел нормальным человеком, пусть даже со сверхспособностями, то здесь даже сложно определить, ведет ли он себя как рефлексирующий интеллигент или же как начинающий наркоман (тот же дип-психоз). Да еще в конце выясняется, что он сам был причиной своих страданий.
И вообще, когда в "Лабиринте" Леонид спасал конкретного человека, Неудачника (пусть даже и совсем не человека), это было естественно и вызывало сочувствие. В "Зеркалах" же Леонид бросается на спасение всей "глубины", а это выглядит так же глупо, как борьба за мир во всем мире или за всеобщее счастье человечества. (Аналогичное чувство возникает по отношению к Светлым в "Дозорах", но об этом ниже.)
Единственные реальные персонажи - это колоритная тройка хакеров. Автор описывает их со вкусом, чувствуется, что они ему очень нравятся. Так нравятся, что он пересадил их из реальности в виртуальность целиком, ничего не меняя, даже дизайн их квартиры. (Еще одно подтверждение, что "глубина" его создателю надоела, иначе придумал бы для них что-нибудь забавное. И ни в какие логические и психологические рамки не укладывается, что подросток Пат не подобрал себе для "глубины" какую-нибудь другую, более крутую, оболочку (Опять "Не верю!").)
Даже соотношение сцен в "глубине" и в обычном мире меняется: если в первой книге наш мир служит только в качестве технической связки между событиями в Диптауне, то в "Зеркалах" сцены в реальном мире приобретают самостоятельное значение.
Вывод: "Лабиринту" лучше бы было оставаться одиноким.
Светлые и Темные. Реально существующие рядом с нами, но люди слишком несовершенны, чтобы заметить это. Ну не умею я входить в сумрак - что тут сделаешь!
Автор неоднократно дает Иным характеристику - через призму их собственных взглядов на мир.
- Если ты думаешь в первую очередь о себе, о своих интересах - твоя дорога во Тьме. Если думаешь о других - к Свету, - объясняет Светлый Антон.
- Светлые считали, что надо отдавать свою жизнь на растерзание другим. Что главное - отдавать, даже если берущие недостойны этого. А Темные считали, что надо просто жить. Что каждый заслуживает того, чего он добился в жизни, и не более, - рассказывает Темная Алиса.
Когда ты думаешь только о себе - ты Темный. Если о счастье всего мира - Светлый. Те из читателей, чья молодость пришлась на годы развитого социализма, легко могут вспомнить похожую аналогию: развитой социализм - загнивающий капитализм. А если копать глубже и шире - Соборность (Россия) и Индивидуализм (Запад). А вот еще пара цитат:
"...каждый день у нас - это какая-то битва. То большая, то маленькая..." (Светлана).
"Свет не может не бороться с Тьмой, не беря на вооружение любые доступные средства." (Антон).
Оба "Дозора" просто насыщены информацией к размышлению. Почти из любого диалога можно сделать эссе по философии. В отличие от самодостаточного "Лабиринта" эта дилогия напоминает клубок, из которого торчат хвостики сюжетов - потяни за любой, и получится еще одна книга.
Заодно по ходу дела выясняется, что сказать спасибо за все социальные катаклизмы в истории человечества люди должны Светлым (а согласно "Осенним визитам" - Посланникам). Как хорошо - во всех наших проблемах виноваты Светлые (Посланники, большевики, агенты мирового империализма, коммунисты, демократы, националисты, террористы, олигархи - нужное подчеркнуть, ненужное вычеркнуть). А мы, обычные люди, такие чистые, наивные, безобидные, одним словом, человеческий материал.
Один из самых трагических персонажей "Дозоров" - это Антон Городецкий. Из всех его рассуждений и метаний видно, что Антон по своей внутренней сути гораздо ближе к Темным, чем к Светлым. Своя собственная любовь волнует его больше, чем все комбинации Светлых в борьбе за улучшение человеческой породы. Нормальное стремление нормального индивидуума к нормальной жизни, где свои интересы стоят на первом месте. (И не зря ведь Завулон во второй книге проходит к нему домой без всякой помощи со стороны вампира-соседа, что-то это значит.) Но раз ты Светлый, значит, должен бороться за дело Света. В отличие от советских диссидентов, которые в крайнем случае могли эмигрировать на загнивающий запад, Антон ничего не может сделать со своей принадлежностью к определенной силе. Ведь каким ты впервые попал в сумрак - таким и будешь пребывать до конца дней своих. Это очень несправедливо, поскольку тут элемент случайности еще более силен, чем зависимость от страны рождения. Светлый Антон не сможет стать Темным ни при каких обстоятельствах. В этом его действительная трагедия, а не неравная любовь.
(Кстати, о пользе продолжения. Из первой книги совершенно явно вытекало, что Светлана стерла в Книге Судеб запись о своем предназначении Великой волшебницы, пожертвовав им во имя любви. А во второй выяснилось, что она всего-навсего привела судьбу Егора в равновесие, устранила все влияние, оказанное дозорами в борьбе друг с другом. Кто бы мог подумать.)
В процессе чтения складывается впечатление, что автор больше симпатизирует Темным, чем Светлым. Это вытекает и непосредственно из событий книги: Светлые более агрессивны и постоянно интригуют против Темных, а те просто вынуждены сопротивляться, чтобы не дать себя окончательно раздавить. Даже отношение к противнику у них разное - Темные Светлых просто недолюбливают, а Светлые Темных ненавидят, причем таким праведной ненавистью, что готовы попутно уничтожить многих не-Иных, о чьем счастье они так заботятся, лишь бы насолить врагу и склонить равновесие сил в свою сторону. (Ничего это вам не напоминает?) Бороться за светлое будущее всего человечества и при этом подмечать, что гостиницы у Темных лучше, командировочные - больше, а летают они вообще бизнес-классом - это характеризует Светлых гораздо лучше, чем все их рассуждения о порочности Темных и о собственном благородном предназначении.
... и чувствуется косвенно:
"Некоторые считают нас, Темных, злыми. Вот уж нет! Мы просто справедливые. Гордые, независимые и справедливые. И все решаем сами за себя." (Алиса). Сложно заставить сказать героя такое, если не испытываешь к нему искренней, пусть и замаскированной, симпатии.
Вывод: после чтения "Дозоров" возникает непреодолимое желание освоить черную магию.
По словам Сергея Лукьяненко, самая любимая его вещь. Может быть, поэтому она и не стала самой лучшей. Автор слишком серьезно воспринимает и героев, и происходящее с ними. В отличие от других книг, где он подсмеивается, подшучивает, подтрунивает и над героями, и над читателями. Пролог пугает, настраивает на какие-то исключительно ужасные и мрачные события, но все дальнейшее особого страха не вызывает: разборки между претендентами на будущих властелинов мира напоминают обычные бизнес-мафиозные разборки, только масштаб помельче. Слишком много кровавых сцен - все эти натуралистические подробности, вроде торчащего из грудной клетки арматурного прута, чересчур напоминают телерепортажи из ежедневных новостных выпусков, и поэтому не ужасают, а раздражают.
Как и в "Дозорах", автор заложил в книгу достаточно информации к размышлению, но размышлять почему-то не хочется. Ну какая разница, чем представления об идеальном мире Посланника Власти отличаются от представлений Посланника Творчества или Посланницы Добра. Кто бы не победил, большинству ведь все равно будет хреново.
Может быть, я совсем тупая, но я так и не поняла, кого же Ярослав в результате застрелил - Кирилла или его двойника. И как вообще определять победителя, если осталось по одному из двух разных пар: по неестественности происхождения? То есть Посланник важнее Прототипа? А если оба финалиста люди? По возрасту? По агрессивности? Или это боевая ничья, и все остались при своих до следующего раза? А Шедченко в этом раскладе учитывается? Хочется, хочется логики, пусть хотя бы потусторонней, но в пределах понимания. В отличие от "Зеркал" и "Дневного дозора", где интерпретация событий из первых книг дилогий вызывает ощущение собственной непонятливости (недогадливости, бестолковости), в "Визитах" чувствуется такая неоднозначность, что без автора не справиться. Финал остался открытым, мы ждем объяснений.
Вывод: "Визитам" без продолжения не обойтись.
К сожалению, в последнее время Сергей Лукьяненко не создал ничего такого, что не только было бы интересно читать, но и заставляло бы напрягать мозги, смотреть на обычные вещи совсем под другим углом. "Геном" и "Танцы на снегу" никаких других мыслей, кроме "лихо закручено", не вызывают. А хочется еще реальной виртуальности.
|
