НИЧТО НЕ СЛИШКОМ, ИЛИ ПРЕДПОЧТИТЕЛЬНЫЕ ВАРИАНТЫ РАЗВИТИЯ НАШЕЙ ФАНТАСТИКИ

1. Фантастика в кризисе или "процветает"?

Этим вопросом заниматься не очень интересно, потому что ответ, на мой взгляд, ясен. Но придется, потому что слишком уж здорово из разных голосов сложился хор критически настроенных читателей, которым многое не нравится.

Несколько лет назад этот хор был еще более громким и "согласным". Что печально, к нему присоединились и некоторые издатели, а посему общая палитра издаваемой фантастики заметно сокращалась. Но "прошла зима тревоги нашей, к нам солнце Йорка возвратилось", и постепенно стало понятно, что критиковать авторов, верно служащих этому жанру, в общем-то не за что. Да, у фантастики были свои осложнения, но она не просто уцелела, а пожалуй, еще никогда так много и "реально" не обещала, как сейчас.

Поэтому фантастика "изрядно" развивается. Мы научились преодолевать первые холмики большого и мощного (надеюсь) горного хребта, справились с осложнениями, о которых почему-то в первую голову думали не сами авторы, а критики и пресловутые читатели, вовремя не заметив позитивных изменений, а значит... Горизонт, как говорят пилоты, чист. И следует признать, что главной нашей проблемой сейчас является необходимость "новых" текстов, хотя, разумеется, начитанной публике следует иметь в виду, что в литературе ничего очень нового быть не может.

2. Осложнения жанра.

Едва ли не самые громкие из общего фона "протестных" замечаний касались стилистики произведений. Мол, авторы и писали не "слишком" умело, и торопливости было много, "не звучало" мастерства в высоком, привычном для русской словесности смысле, и слишком часто в тексте был виден "пот", что опять же снижало впечатление, которое фантастика вызывала у читателя, особенно, из "неофитов".

Сейчас ситуация существенно изменилась. Возник и даже окреп некоторый класс людей, занимающихся "фантазированием" вполне профессионально, живущих на гонорары, появилась даже ощутимая "внутренняя" конкуренция, что способствует профессионализации, и как результат - мы имеем вполне "мастеровитые" произведения, написанные на более высоком уровне, чем лет десять назад.

Это особенно заметно при рассмотрении фактора коммерциализации книгоиздания, когда отчетливо проявляется предсказуемость ("заданность") романной "продукции", которую издатели склонны рассматривать на предмет публикации. Собственно, мы имеем поточное производство в таких масштабах, каких популярная (массовая) литература на русском языке еще не знала. Наверное, это не очень хорошо, но явление существует, следовательно, с этим можно не примиряться, но необходимо иметь в виду.

В защиту доброго имени "цеха" литераторов можно сказать, что это явление оправдывает себя в том смысле, что без него - не обойтись. Все массовидные жанры мощных национальных литератур мира проходили этот этап. И "плюсы" тут следует искать не столько в самом явлении, сколько в том, что наша литература "прибавит" по всем стилистическим составляющим, когда мы из него выйдем, когда это осложнение повернется к нам своей укрепляющей стороной. Хотя, приходится признать, в этом "прибавлении" значительная роль отведена издателям, и пока они не поймут, что множество издаваемых книг должно время от времени "обосновывать" (поддерживать) попытку "сломать" status quo, чтобы в итоге получить на этом "рывке" ("натурном" эксперименте) большую прибыль, реально выходить из поточности фантастических произведений мы не сможем. Впрочем, уже имеются обнадеживающие явления. Хотя издатели по-прежнему кричат, что книга хорошо продается только если ее "раскрутить", но... Они уже куда серьезнее оценивают достоинства книги, которую собираются "раскручивать", в которую напрямую вкладывают "рекламные" деньги.

Весьма серьезным, на мой взгляд, осложнением, ныне уже почти преодоленным, стала наша зависимость от "гуманитарной" помощи "из-за бугра", от западной фантастики. Сейчас это явление, возможно, осталось в прошлом, и говорить собственно, не о чем, но все-таки, следует отметить - ломка барьера, когда все "англо-иностранное" рассматривалось издателями и некоторыми читателями как несомненный шедевр, потребовала энергии и настойчивости, которой нашим авторам все-таки хватило. А потому - честь им и хвала. "Паритетные" отношения в издательских предпочтениях, которые мы имеем сегодня, куда более здоровая и плодотворная система, чем та, которая наблюдалась еще пару лет назад.

Этот процесс "освоения" едва ли не всей массы западной фантастики за очень короткий промежуток времени плавно перешел (отчасти объясняет) другую сложность нынешней ситуации - "команду" сверхпопулярных авторов, на которых издатели делают основной упор при составлении фантастических серий. Иногда это получается естественно и разумно, но в последнее время становится все заметнее, что этот прием иногда внедряется "насильственным" путем. Когда не очень "продвинутый" издатель, задумав включить фантастику в темплан, вынужден в прямом смысле создавать "звезду" или ряд звездных авторов, чтобы его серия несла черты респектабельности, то есть, была коммерчески эффективной.

Таким образом появилось немало "дутых величин", признаваемых "маяками" нашего цеха. Не все эти ребята, конечно, откровенно "купились" на издательские посулы, некоторые всерьез считают, что работают "на развитие", "делают жанр", действительно пишут честно... Вот только все равно "гонят" то, что многие авторы, куда менее знаменитые уже давно "прожевали", и потому не влезают в эту малоаппетитную... продукцию. Литература - такое ремесло, где за честность не присуждают награды автоматически.

Но эту сложность мы еще должны преодолеть и, надеюсь, со временем с ней справимся. Хотя, конечно, какая-то часть подобных "пузырей" все равно останется, как она осталась, например, в англо-американской, чрезвычайно искренней фантастике. Еще раз, "авторитетам", которым уже нечего сказать, предложат "почивать на лаврах", но живое дело создания новых художественно-образных систем стопориться фактом их "присутствия" не будет. Хотя, опять же, серьезная роль тут должна быть сыграна и издателями, как всегда.

И наконец, последняя сложность, которую следует иметь в виду, без которой развитие фантастики как жанра уже невозможно представить - Интернет. Тут целая гроздь сложностей. Поэтому, хотя бы о некоторых аспектах электронной фантастики поговорим особо.

3. Что же творится с фантастикой на экране монитора.

Первое, что производит сильное впечатление, следствие самой природы E-net'а - огромная масса "включенных" в этот мир людей, их бескорыстность, демократизм общения, энтузиазм и азартность. Соответственно, поражает воображение число литераторов, пробующих тут свои силы, главным образом, новичков, но и вполне "состоятельных" профессионалов, число периодических "изданий", и настоящая "паутина" перекрестных воздействий, критических замечаний, мнений, высказываемых точек зрения.

Это явление может сравниться только с не менее удивительным отсутствием интереса "бумажной" издательской практики к этому явлению. Переход от электронного издания в "нормально-привычное" очень затруднен. Для преодоления этого порога делаются кое-какие усилия, но их недостаточно, издатели не склонны рассматривать E-net как достойного конкурента (либо полагают, что все, сколько-нибудь стоящее непременно появится в виде "самотека" на редакторском столе).

По всей видимости, "электронное творчество" будет нарастать. А по мере обещанного роста народного, а не олигархического благосостояния, по мере разрастания среднего класса, в котором ценность образования котируется очень высоко, этот процесс должен принять характер лавинообразности. Это будет всего лишь справедливо. Ограничений тут пока не предвидится... Если не считать "слабую" связь между литературным творчеством и заработками E-net'ского литератора.

Кстати сказать, лавинообразность в Штатах, самой "интернеторазвитой" стране мира была приостановлена как раз отсутствием этого денежного "интереса". И как "противоядие" появились электронные издательства, работающие со всеми литераторами, которые имеют к подобному сотрудничеству склонность, и даже на разных языках, в том числе - русском, украинском, польском и проч. Они пробуют защитить свои "издания" разного рода электронными средствами, и серьезно развивают это направление контроля текстов. Наверное, в недалеком будущем такие средства станут малопреодолимыми даже для самых хулиганствующих хакеров, и... Электронные издательства начнут напрямую конкурировать с издателями "бумажными". А еще вернее, они сольются в некий "сообщаемый сосуд", где тексты будут легко и непринужденно перетекать из одного вида издания в другой. Только тогда появится возможность оценить взаимовлияние и взаимозависимость этих вариантов литературной публикации беспристрастно и взвешено.

Да и авторам станет легче. Появится сколько-нибудь серьезная защита авторского права, в его неимущественных и имущественных составляющих, из которых главное, конечно, - право на гонорар. К слову сказать, такое неимущественное право как авторское имя, в значительной мере соблюдается, но что касается гонорара... Тут остается только удивляться "дремучести" издателей и пользователей электронных текстов, которые не хотят согласиться, что серьезным авторам "приходится" жить и кормить семьи.

Конечно, со временем эта проблема будет решена. Тем более, все-таки не только литераторы и издатели страдают от легкой тиражируемости текстов в E-net'е. Техническая вооруженность и мощь персоналок растет такими темпами, что уже бьют тревогу кинопроизводители, по меньшей мере, года три, происходят серьезные "разборки" в индустрии производства и распространения музыки, включая ее концертно-исполнительскую и "клиповую" формы... То есть, можно сказать, что серьезные проблемы появились практически во всех вариантах так называемой четвертой индустрии (по общепринятой схеме: первая индустрия - добывающая, вторая - обрабатывающая, третья - hightech, четвертая - программный софт, образование, искусство).

Ну, а раз такие серьезные факторы влияния в обществе и денежные потоки оказались под ударом, человечество придет к какому-нибудь решению. И как всегда бывает в жизни со всякими изобретенными человечеством сложностями - все равно все будет хорошо!

4. Чего же все-таки ждать?

Принимая во внимание вышесказанное как исходную позицию, попробуем прогнозировать развитие любимого нами жанра. Во-первых, скорее всего, на волне "самопальных" электронных изданий возобновится интерес к рассказу.

Бум американской фантастической периодики конца 20-х и до начала 50-х годов создал англоязычным авторам возможность перехода к полновесным и весьма удачно сделанным романам, сагам, эпопеям. У нас движение пойдет в обратном направлении - от романов к рассказам. Но особых сложностей, кроме огромного потока рассказов слабых, вторичных, в общем-то, не предвидится. С этим, скорее всего мы справимся. А вот сам рассказ как форма, которая безупречно, хотя и несколько специфично пока выглядит на наших русско-языковых просторах, проявит себя, безусловно. Маятник качнется в другую сторону, мы непременно будем издавать альманахи, авторские сборники и всяческие антологии.

Во-вторых, следует сказать, что весьма ожидаемым явлением представляется появление такого недооцененного, полузабытого в литературе жанра, безусловно включенного в фантастическую палитру во всем мире, кроме России, - ужастика, литературы "horror". Тут имеется пока немалый "разлет" мнений, от соображения, что превалирующее у нас православие не способствует художественной героизации зла, и до представления, что ужастик сам по себе не является фантастикой, а лишь включает ее элементы (иначе придется считать "полновесным" фантастом, например, Гоголя).

Но если представить себе ослабленную связь религии и литературы, в значительной мере продиктованной атеизмом посткоммунистического общества, то... Выход "на" ужастики только и возможен, что с позиций фантастики, а точнее, с инструментарием мистического фентези.

В-третьих, скорее всего, фантастическая система "ценностей", жанровая чистота, вся пирамида однозначных приемов в фантастике/фентези очень скоро будет опрокинута. И верх, как уже в произведениях некоторых наиболее сильных западных авторов, возьмет смесь приемов, изобразительных решений, идей и образных средств, эклектика едва ли не в "химически чистом" виде. Этот путь развития фантастики представляется наиболее ярким, способным сильнее всего повлиять на читателя, сильнее всего вызывающим его "сочувствования" художественному произведению.

Пределов для творческого подхода в этой системе координат пока не видно. Это самый явный "результат" развития фантастики как жанра за последние, скажем, двести лет. Некоторые полагают, что кроме считанных шедевров, это вообще единственный результат ее развития как целостной системы.

Но нарушение жанровой чистоты требует и ломки привычных литературных форм. Отсюда четвертое - предположение о неизбежном доминировании таких форм, которые требуют сериальности. Разумеется, многим даже "продвинутым" романистам придется слегка переучиваться, чтобы "поймать" этот прием, чтобы освоить этот трюк. Но он того стоит!

Ведь читатели уже давно "проголосовали рублем" (в частности) за этот вид романного усложнения. И нет пока ни одного контраргумента убедительно свидетельствующего, что сериальность имеет какие-то встроенные в нее пороки, имеет методические недостатки. Разумеется, можно привести примеры неудачных сериалов, но литература - такая штука, что по неудачам о ней в целом не принято судить. Ее рассматривают по достижениям, по безусловным свидетельствам успеха. А уж популярности и достижений, да и чисто авторских, писательских новаторских приемов сериальность предлагает столько, что просто смешно их не использовать, глупо от них отказываться. Хотя основой их, как всегда в литературе, был и будет роман - "самая совершенная художественно-эстетическая система отображения действительности".

5. Так какой же роман будет "на подъеме"?

"Ломка" социальных систем, произошедшая в странах бывшей Империи, с точностью хорошего компаса указывает, что основной интерес публики так или иначе обратится на произведения, художественными средствами "обмысливающие" то, что с нами произошло. Так было во всех литературах, генерируемых художественно состоятельными нациями, примерно прошедшими наш путь, поэтому, скорее всего, "сия чаша" не минет и нас. Разумеется, не сразу, не "в процессе" прохождения тех или иных социальных пертурбаций. Но спустя некоторое время - несомненно, обязательно.

А следовательно, фантастика "обречена" в ближайшем будущем заняться романами социальными, широкими полотнами, в той или иной мере "расшифровывающими" весь этот огромный материал, новые конфликты, что всегда является "хлебом" литературы, новых героев, новые оттенки человеческих отношений, новую "палитру" личностного отношения к миру - от вариантов "примирительных" до антисистемного, мироотрицающего восприятия действительности.

Помимо прямых социальных произведений, использующих уже "наработанные" гигантами нашей фантастики приемы, возможны, и даже желательны произведения, таких методов, как "иная реальность", псевдоистория (альтернативная история), и разумеется, утопия.

Произведения "инореальности" - тексты, которые привычный нам уклад, как бы "знакомых" людей ставит в совершено новые, ни на что не похожие обстоятельства. Этот метод выглядит выигрышным, если придуманный мир будет сколько-нибудь убедительным, ярко выписанным и обязательно сложным.

Псевдоистория - поджанр, имеющий на русском языке, пожалуй, неубедительно "тонкий" пласт литературы. Такие произведения существуют, но их очень мало, возможно, потому что авторам не хватает исторической либо просто гуманитарной эрудиции.

Утопия - безусловно, самый "дискредитированный" в нашей нынешней фантастике поджанр, просто потому, что слишком долго коммунопартийные деятели требовали от фантастики в "предвиденье светлого завтра" развивать "положительные образцы". Поэтому даже сейчас эта едва ли не самая эффектная "школа" фантастики не может "сложиться" во что-то полноценное. Это тем более непонятно, что прежние "барьеры" рухнули, а что может быть более выигрышным, чем произведения с "дальним прицелом"?

Конечно, для тех, кому будущее представляется "малообещающим", кто склонен видеть в "картах завтрашнего дня" лишь ловушки и катастрофы - предпочтителен поджанр дистопии, который все равно следует отнести к более полному определению "утопии", или к литературе катастроф, отнесенным, главным образом, в будущее. Повторюсь, потому что именно тут в условиях смешения приемов и поджанров существуют предпосылки для авторского "произвола" в самом хорошем, плодотворном значении слова.

Во всех этих видах, условно говоря, социально-фантастических произведений ожидается весьма заметная романтическая составляющая. Романтизм, как противовес реалистическому методу, будет пониматься, как "очищение" действительности, приятие ее, если угодно - "примирение" нынешнего весьма тяжелого впечатления читателя (и автора, разумеется) от действительности с тем, что ждет нас и наших потомков. Мне кажется, только возрождение романтизма в фантастике (как ракетный бустер) позволит сделать наш жанр мощным и увлекательным одновременно.

6. Выводы.

Итак, "массовидность" фантастики с заметным социальным звучанием, будет нарастать. Возможно, этот "подраздел" жанра вновь, как в 60-е годы станет самым значимым, и нам именно тут следует ожидать сногсшибательных открытий. А по прибыльности в некоторых издательствах сложные, "эклектичные" произведения уже относятся к самым успешным позициям темплана, следовательно, издатели будут вкладывать в них деньги.

Интеллектуальная составляющая в ожидаемых произведениях должна быть скрытой или, если угодно, "слоеной", когда весь текст определенно и сознательно "лепится" из разных по жанровому происхождению элементов. Но тогда "прямое мышление" автора не должно выступать на первый план, иначе один из главных законов массовидности - а именно, "никто из читателей не дурак" - может оказаться нарушенным.

Наконец-то (по причине усложнения и многозначности) в русской литературе возникнут предпосылки для "реабилитации" сюжета - самого мощного средства, имеющегося в распоряжении автора. При этом сюжет должен быть изложен без "невнятицы", когда за деланной и позерской "необычностью" текста спрячется, по сути, авторская слабость, неспособность к точному и убедительному письму.

"Орнаменты" (под которыми подразумеваются всяки бластеры, видеофоны и антигравомобили) в фантастических произведениях проявятся как не главные элементы, но обязательным станет их присутствие в тексте. Настолько, чтобы взглянув на страницу книги, например, которую читает сосед в метро, было ясно, что это "наш" жанр. Кстати, тут имеется еще тот "выигрыш", что "оранменты" маскируют и идеи, то есть, при умелом использовании "работают" уже не в "увлекательность", а на сюжет.

И в конечном итоге, разумеется, должны появиться шедевры. Возможно, они уже появляются, "селектированные" читателями. При том, что издателями с нашей схемой книгораспространения они могут быть не сразу замечены. Впрочем, "продвинутые" издатели, сейчас куда лучше понимают, что же они издают под обложками фантастических серий, чем прежде.

А значит, на следующем этапе доминирующими в издательской практике и вызывающими наибольшее читательское внимание должны стать не боевики, написанные в режиме "кругом одни враги", а скорее книги, которым соответствует схема "ничто не слишком" - в фантазировании, смешении литературных приемов, в методах авторского воздействия на читателей! И да здравствует фантастика под этим лозунгом!

NB 11 июня - 5 августа 2001 г.

РУССКАЯ ФАНТАСТИКА  |  ЗВЕЗДНЫЙ МОСТ

[ Оргкомитет ]   [ Списки ]   [ Фотоархив ]   [ Статьи ]   [ Премии ]   [ Доклады ]   [ Заявка ]   [ Форум ]  

© 2001 Материал: Дмитрий Громов и Олег Ладыженский. © 2001 Дизайн: Алексей Андреев. © 2001 Корректор: Владимир Дьяконов	© 2001 Подготовка: Дмитрий Маевский, Алексей Жабин. © 2001 Сервер "Русская фантастика" Гл. редактор Дмитрий Ватолин.