7
Мы подошли довольно близко к стенам. Я спросил:
– А почему не видно часовых? Разве Город не охраняют?
– От кого? – сказал Валерка. – Снаружи никто не ждет опасности. Она в самом Городе.
– А всадники Данаты? – нерешительно спросил я. – Они больше не нападают?
Валерка быстро взглянул на меня и грустно усмехнулся:
– Всадники Данаты... Под курганами давно и храбрый Даната, и все его воины. И кони...
Я удивленно молчал. Валерка смущенно сказал:
– Я забыл объяснить... Думаешь, когда мы улетели, мы вернулись к себе, в наше прежнее время? Если бы... Даната и все, что было тогда, сейчас уже легенда. Триста лет прошло или больше...
– Но... как же? – озадаченно заговорил я. – Вы вернулись... И как вас встретили? Вы сказали, кто вы такие? Вам поверили? Удивились?
– Удивились... Но поверили. Понимаешь, у нас другой мир... Вы придумали порох, машины, ракеты, а у нас не то. У нас ученые разгадывают тайны: как далекое сделать близким и дотянуться рукой до звезд; что такое мысль; в чем хитрость времени...
Я подумал, что и у нас люди бьются над такими загадками, но промолчал. Валерка продолжал:
– Не могу я объяснить... Но говорят, что время – это вроде струн, которые звучат то вместе, то вразнобой. А иногда – как бусы, которые могут рассыпаться. Или как запутанная петля – бежит то вперед, то обратно, только мы не замечаем. Петлю, говорят, можно рассечь и пробиться через сотни лет... У нас еще в старину случались разные загадки.
– Какие?
Валерка улыбнулся:
– Всякие... Была даже такая поговорка... На старом языке это всего пять слов, но ты не разберешь. А смысл такой: "Когда конь несет тебя все вперед, не думай, что не наткнешься на его следы; когда ложишься спать, не будь уверен, что проснешься завтра, а не вчера"...
Что ж, Валеркин мир и в самом деле был другим, я это видел. Пока мы говорили, крепость словно сама по себе приблизилась вплотную и нависла над нами.
К стене боком прижималась крутая лестница, сложенная из светлых кирпичей: просто ступенчатый выступ, который тянулся от земли до верха. Очень узкий. Валерка двинулся вперед, я, чиркая локтем о стену, стал подниматься за ним. Конец моей рапиры цеплялся за камни, и клинок тонко звенел.
Мы поднялись на гребень и снова пошли рядом, мимо высоких зубцов.
– Значит, как же... – нерешительно сказал я. – Вы вернулись... и опять оказались одни, среди незнакомых людей?
Он кивнул:
– Да... Но это наша земля. И встретили нас хорошо... Правда, скоро всем стало не до нас.
– И вы живете вдвоем?
Валерка улыбнулся, хорошо так, – видимо, подумал о маленьком брате.
– Да, живем... Только мы давно уже не виделись. Два дня...
– А где сейчас Братик? – нетерпеливо спросил я. Впервые назвал я так вслух Валеркиного братишку. Но Валерка ни капельки не удивился. Он сказал:
– У барабанщиков.
Скоро я увидел круглый люк. В полной темноте, по лесенке, выложенной в толще крепостной стены, мы осторожно пошли вниз. Заскрипели петли: это Валерка отодвинул тяжелую дверь. Опять хлынул навстречу лунный свет, и мы оказались на маленькой выпуклой площади.
Площадь окружали светлые дома с каменными узорами на карнизах дверей и окон, с крутыми чешуйчатыми крышами. Почти все здания были связаны между собой: внизу – галереями с полукруглыми арками, вверху, у крыш, – висячими мостиками. Я мельком подумал, что, наверно, весь город можно обойти, не ступая на землю. Даже между тонкими легкими башенками чернело кружево мостиков. Было удивительно тихо. В степи хоть трава шелестела, а здесь – ни звука. Я слышал только, как рядом дышит Валерка.
– Надо идти, – шепотом сказал он.
Мы двинулись через площадь, прошли мимо разрушенного фонтана с каменными рыбами, и в это время сзади послышался частый топот и смех. Нас догоняли трое ребят.
Мальчишки как мальчишки, чуть помладше нас. И одеты совсем обыкновенно – словно прибежали на эту лунную площадь с улицы, где живем мы с Володькой. Они тащили на веревке фигуру оленя, сделанную из коряги и палок. Вернее, тащил один, а двое других пуляли в оленя из игрушечных самострелов. Олень смешно подпрыгивал на тонких деревянных ногах.
– Что это? – спросил я у Валерки.
– Просто игра. В охотников... Сейчас редко играют по вечерам, а эти смелые...
"Охотники" промчались совсем рядом с нами, мы даже посторонились. Я думал, они не обратят на нас внимания. Однако шагах в двадцати мальчишки остановились. До меня донесся неясный разговор:
– Светлый рыцарь... трубач... где стена...
Два мальчика вместе с оленем нырнули в глухую тень галереи, а третий – щупленький, немного похожий на Володьку – торопливо пошел назад к нам.
В трех шагах он остановился и выжидательно глянул на Валерку. Валерка торопливо подошел к нему. Мальчик вполголоса сказал несколько слов. И тут же бросился догонять товарищей.
– Идем, – шепотом сказал Валерка и, потянув за локоть, увел меня в похожий на щель переулок.
– Что случилось? – тоже шепотом спросил я.
– Патруль близко.
– Чей патруль?
– Не все ли равно...
Это было совсем непонятно. И не укладывалось как-то: беззаботная игра мальчишек с оленем и в то же время опасность. Какая? Почему все равно, чей патруль? Если есть враги, есть, наверно, и друзья?
Но расспрашивать было некогда. Мы торопливо шагали вверх по черному от теней переулку. Лунное небо горело над нами зеленовато-голубой щелью.
– Куда мы идем? – вздохнул я.
– В заброшенный замок.
– Зачем?
– Ты же спрашивал, где Братик...
