Научные работы

Алена СИДОРОВА

Антропонимы трилогии В. Крапивина
"В ночь большого прилива"

 
 

Введение
 
Как известно, собственные имена в качестве элемента художественного произведения являются одним из важных средств создания образа. Одновременно с этим ономы играют значительную роль в формировании идеи произведения в целом. По замечанию И.Б. Ходыревой, “Точный выбор имени собственного во многом определяет смысловую и эмоциональную заданность текста в целом”. Являясь элементом художественного текста, имена собственные вносят лепту в складывание того множества смыслов, которые заключены в произведении. При этом вовсе не обязательно, разумеется, чтобы автор изначально осознавал (да и вообще осознавал) это многообразие, поскольку гениальное произведение всегда больше своего творца. По меткому замечанию В.Г. Белинского, “...в самом имени, которое истинный поэт дает своему герою, есть разумная необходимость, может быть, и невидимая самим поэтом.”
Собственные имена, а в их кругу в первую очередь имена людей, давно уже являются предметом исследования лингвистов и литературоведов, т. к. литературная ономастика находится на стыке этих наук, что видно из самого ее названия.
Произведения многих авторов уже были изучены с этой точки зрения, однако В. Крапивин, наш современник, писатель, считающийся детским, хотя его произведения читают и люди, вышедшие из этого возраста, не попал еще в их круг. Цель данной работы - попытаться в какой-то мере восполнить этот пробел.
Практически все исследователи, так или иначе занимающиеся произведениями В. Крапивина, обращались к их литературно-идеологической ипостаси, тогда как их язык, в т. ч., как уже говорилось, имена собственные, абсолютно не изучен. Между тем рассмотрение ономастикона, в частности, антропонимов, художественного текста чрезвычайно важно, т. к. позволяет с большей убедительностью и объективностью анализировать другие уровни произведения, его эстетические и идеологические особенности.
Использованные в трилогии имена собственные разнообразны: топонимы, антропонимы, зоонимы, космонимы и другие. В рамках данной курсовой работы будет рассмотрена лишь часть ономастикона этого автора, ограниченная антропонимией его ранней трилогии “В ночь большого прилива”.
Эта трилогия, полностью впервые опубликованная в 1979 году (повесть “Далекие горнисты” - отдельно в 1971 году), - одно из ранних произведений писателя, поэтому здесь можно проследить за началом формирования основных тенденций его творчества - в т. ч. номинативного. Тот факт, что произведение относится к жанру фантастики, позволяет автору свободнее использовать разнообразные типы антропонимов, что делает произведение наиболее интересным для исследования.
Кроме того, некоторые исследователи, в частности В. Талалаев, отмечают, что “В ночь большого прилива” - одно из произведений, имеющих наибольшее количество связей с другими творениями изучаемого автора, в том числе на фактическом - и ономастическом - уровне, что представлено большим количеством примеров.
Это обстоятельство, наличие “кочующих сюжетов” и “кочующих героев”, также повлияло на выбор конкретного текста, т. к. представляется возможность для последующего рассмотрения и этого достаточно любопытного вопроса, связанного с существующей проблемой циклизации творчества В. Крапивина, которая уже давно будоражит умы.
Материал для работы был собран посредством фронтальной выборки антропонимов из текста трилогии.
Критерий различия имени и апеллятива - формально-семантический: отбирались те слова, которые называют человека и при этом пишутся В. Крапивиным с большой буквы (в соответствии с правилом написания собственных имен). Такой принцип отбора В.П. Григорьев мотивирует следующим образом: “...читатель получает сигналы к некоторому объединению этих слов с общенормативными СИ (собственными именами. - А.С.), используемыми наряду с ними” Имена, называющие одного и того же персонажа, но имеющие различное звуко-графическое оформление, т. е. варьирующиеся полностью или частично - подробнее об этом будет сказано в соответствующем разделе, - считались отдельными антропонимами.
В результате было собрано 65 единиц. Их список приведен в приложении.
В ходе работы материал проанализирован с точки зрения происхождения, функционирования в тексте, различий в звуко-графическом оформлении антропонимов, обозначающих одних и тех же лиц, и ассоциативных характеристик. При этом сохраняется логика функционирования знака, который возникает, появляется в тексте, связанный с неким образом, которому дается автором определенная характеристика, а уже потом воспринимается читателем, вызывая определенные ассоциации и коннотации. Собственно-авторские характеристики персонажей не вынесены в отдельный параграф и рассматриваются тогда, когда производится анализ с другой точки зрения.
 

1. Антропонимы с точки зрения их происхождения
Имя собственное, знаковое по своей природе, включает в себя и план содержания, и план выражения. Следовательно, все литературные антропонимы можно разделить на группы в соответствии с тем, в какую из составляющих автор внес свое, новое.
Классификация антропонимов с точки зрения их происхождения проводится в соответствии с классификацией А.А. Фомина, в которой все собственные имена делятся на три группы в соответствии с тем, что нового (план содержания, план выражения или и то, и другое) вносит автор в оним. Эта универсальная классификация, созданная для литературных ономов вообще, оказалась хорошо применима и конкретному их типу - литературным антропонимам.
Принадлежность антропонима к той или иной группе определялась при помощи словарей и других источников, приведенных в списке литературы, а также на основании личной лингвистической интуиции автора работы. К сожалению, встретиться с самим писателем для более точного выяснения этого вопроса пока не представилось возможным.
 

1.1. Антропонимы, полностью заимствованные автором из уже существующего в культуре ономастикона.

К этой категории относятся именования людей, и план содержания, и план выражения которых взяты автором из уже существующего в культуре ономастикона без всякого изменения, т. е. они “...ни в какой мере не создаются автором текста, а заимствуются им из общего культурно-языкового арсенала”.
В тексте встретилось три таких антропонима.
  1. Дон-Кихот
  2. Смок Белью
  3. Том Сойер
Видно, что все три антропонима, попавшие в эту группу, являются именами литературных героев. Героев, достаточно хорошо знакомых не специалистам и даже школьникам, основным читателям изначально направленных на детскую аудиторию книг В. Крапивина. Кроме того, произведения, из которых они взяты, относятся к разряду приключенческих. Интересен также тот факт, что все три антропонима являются именами главных героев соответствующих произведений, что также способствует легкости их узнавания. Следует также учесть, что все они герои зарубежной литературы. Все три имени встречаются в тексте трилогии только по одному разу.
Антропоним Дон-Кихот взят В. Крапивиным у Сервантеса. Вот контекст, в который он включается: “Навстречу мне шеренгой шли трое. В тускло-малиновых мундирах и медных нагрудниках. Двое - в плоских касках, напоминавших тазик Дон-Кихота, третий - в широкополой шляпе, похожей на мушкетерскую”. Антропоним используется В. Крапивиным для создания комического эффекта. Конечно, читатель, не знакомый с первоисточником, тоже способен уловить иронию автора - за счет слова “тазик”, характеризующего головной убор. Однако читатель, знающий, кто такой Дон-Кихот, получит большее эстетическое удовольствие и глубже проникнет в замысел автора. Ироничная характеризация вполне оправдана: буквально через несколько строк эти бравые гвардейцы легко побеждены двумя (а фактически - одним) мальчишкой, над которым они перед этим пытались иронизировать: “ - Юный Рыцарь, нас трое, - снисходительно сказал командир. - Отдайте оружие, сейчас не до игры”.
Наличие в этом же контексте эпитета “мушкетерский” позволяет говорить также о том, что как он, так и образ Дон-Кихота используется еще и для создания колорита средневековья - это подтверждается и всем текстом повести.
Т. е. функции образа, скрывающегося за антропонимом Дон-Кихот, подкрепляются и другими лексическими средствами, а собственное имя используется в качестве обобщающего знака, несущего дополнительную эстетическую нагрузку.
Имя Смок Белью, отсылающее к произведениям Джека Лондона, тоже используется при ироническом сопоставлении героя с ним: “Володька подобрал с камней свою веревочку. \ - Хорошая ты моя. Надежненькая... А этот вредный дядька тебя ножом. Тоже мне, Смок Белью...”.
А вот Том Сойер, герой-мальчишка, используется не для иронии или сарказма, а в качестве ссылки на авторитет, как упоминание прецедента для большей весомости речи и убеждения несговорчивого собеседника: “ - Но он же заблудится! \ - Не так уж это сложно, - сказал Валерка и крикнул Володьке: \ - Когда пойдешь вперед, держи за лунным зайчиком. А обратно... \ - А обратно я по веревочке! Как Том Сойер в пещере! - откликнулся Володька.”.
Т. е. взрослые герои сравниваются со взрослыми же, и при этом существует иронический оттенок, а мальчишка сопоставляет самого себя с мальчишкой же, и иронии при этом нет, скорее наоборот - образ Тома Сойера используется в качестве авторитетного.
Понятно, что имена этой группы являются знаками, “...позволяющими читателю ориентироваться в художественной реальности произведения, соотнести действие с определенными пространственными, временными или культурными координатами”. Это подтверждается и тем фактом, что все три имени В. Крапивин использует при сравнении: “...напоминавших тазик Дон-Кихота”, “Тоже мне, Смок Белью...”, “Как Том Сойер в пещере!”, т. е. происходит частичное уподобление “...по отдельным признакам, которые служат основанием для сравнений.” того, что или кто сравнивается (шляпа, Сергей Витальевич, Володька) с тем, с чем сравнивается (тазик Дон-Кихота, Смок Белью, Том Сойер).
 

1.2. Антропонимы, у которых из уже существующего в культуре ономастикона заимствуется лишь звуко-графическая оболочка.

Здесь собраны антропонимы, план выражения которых (т. е. их звуко-графическая оболочка) был взят автором в неизмененном виде из существующего в культуре набора собственных имен, а план содержания является авторским, соответствуя созданным писателем образам.
В тексте встретилось 28 таких антропонимов.
  1. Августа Кузьминична
  2. Алька
  3. Алька Головкин
  4. Валерка (главный герой)
  5. Валерка (другой)
  6. Варя
  7. Васек
  8. Василек
  9. Василий Антонович
  10. Васька (главный герой)
  11. Васька (брат Володьки)
  12. Васька Лупников по кличке Пузырь
  13. Витька
  14. Володенька
  15. Володька
  16. Володя
  17. Галка
  18. Дэн
  19. Дэни
  20. Женька
  21. Женя
  22. Женя Девяткина
  23. Машка
  24. Мишка Маслов
  25. Сергей Витальевич
  26. Сережа
  27. Сережка
  28. Таня
Внутренняя форма этих онимов не всегда говоряща, достаточно часто она стерта, семантика затемнена. Об этом пишет С.И. Фонякова: “У каждого писателя-реалиста можно встретить немало семантически мотивированных имен, фамилий, названий, но они никогда не заполняют все ономастическое пространство художественного текста, встречаются разные типы имен собственных, в том числе и косвенно мотивированные” - историческими нормами ономастикона, социальной сферой, речевым узусом и другими причинами. Следует отметить, что у талантливого творца и “говорящие” имена не выпадают из ряда и, кроме ярко выраженной, имеют и косвенную мотивировку. В данной работе при рассмотрении этой группы антропонимов анализ внутренней формы, исконного значения имени приводится лишь тогда, когда обнаруживается наличие связи между ним и характеристикой образа, даваемой автором. Такой подход обусловлен тем, что “...в произведении на первый план выдвигается до-антропологическое значение, возрождается семантика имени”.
Августа Кузьминична
У Крапивина это директор ТЮЗа, Театра Юного Зрителя, в котором работает автор-рассказчик. Словарь дает следующие значения: “Августа - женск. к Август. Август - лат. “величественный, священный”. Кузьма - греч. “мир, украшение”; “мир, порядок, мироздание”; перен. “украшение, красота, честь”; “заботящийся о красоте”. Очевидно, что это сочетание имени и отчества достаточно хорошо подходит для директора театра.
Следует отметить также тот факт, что директор - должность изначально мужская, что отражается и родом этого существительного, а имя Августа - вторичная форма, восходящая к мужскому имени.
Женька
Этой героине автор практически не дает характеристик, поэтому сложно судить, насколько ее образ соответствует даваемому в словаре толкованию имени Евгения, сокращенной формой которого является имя Женька: “Евгения - женск. к Евгений. Евгений - греч. “благородный”, однако обращает на себя внимание тот факт, что, как и Августа, имя производное от мужского. Следует учесть также, что в наше время имя Евгений более частотно в качестве мужского имени, а не женского. Этот прием - использование для героини-девочки, много общающейся с мальчишками, имени, изначально мужского, вообще достаточно типичен для В. Крапивина.
Машка
Контекст: “На квадратном кирпичном столбике, у самых ступеней, я заметил сделанную мелом надпись : “Машка - ведьма”. Машка - сокращенная форма имени Мария. Словарь: “Мария - др.-евр. “возвышенная, госпожа” или упорная, горькая”; возможно, “любимая, желанная”. Первые два толкования достаточно хорошо соотносятся с представлениями о ведьме-колдунье, первое и последнее связаны с текстом тем соображением, что факт написания чьего-либо имени на стене говорит о выделении автором надписи этого человека из числа других и об его неравнодушном отношении к нему.
Следует отметить также тот факт, что упоминание потусторонних существ в месте перехода героев из одного мира в другой весьма уместно.
Сергей Витальевич, Сережа, Сережка
Так зовут (о варьировании имени будет сказано ниже) главного героя, автора-рассказчика, от чьего имени ведется повествование. Словарь: “Сергей - римское родовое имя; возможно, “высокий, высокочтимый”, “Виталий - лат. “жизненный”. Автор-рассказчик - единственный взрослый главный герой трилогии - т. е. самый высокий: “...меня - взрослого тяжелого дядьку!”.
Володька, Володя, Володенька
Так зовут друга Сергея Витальевича, его соседа. Это имя играет важную смыслообразующую роль в художественном пространстве трилогии. Оно является сокращенной формой “Владимир - влад- (ср. владеть, власть) и мир (ср. мирный, мир); “владеющий миром”. Итак, что же из себя представляет этот герой? Это тот, кого все время вспоминает Сережка, когда находится в другом мире, там, где в основном и происходит основное действие трилогии. Его же он зовет во сне после боя с Канцлером (о чем мы узнаем позже, от Василька: - Я про тебя тоже слышал... / - Он рассказывал? - торопливо спросил Володька / - Он тебя во сне звал... В тот раз, после боя...). Этот и многие другие факты говорят о том, что Володька для героя-рассказчика, а вслед за ним и для читателя, становится символом, необходимым атрибутом, тем, кто владеет этим миром, что и отражено В. Крапивиным в его имени.
Василек, Васек, Васька
Итак, Братик. Причем братик не только Валерки, но ведь и Володьки тоже (сначала писатель неоднократно подчеркивает их неуловимую похожесть, например: “Они стояли плечом к плечу, и я опять заметил их удивительное сходство.” или: “Я открыл глаза и увидел Володек. Двух Володек. Они стояли надо мной рядышком. Один Володька был в своей штормовке, а другой - в светлой шелковистой рубашонке, подпоясанной тонким блестящим ремешком. \ - Ну, ты чего? - жалобно сказал Володька в штормовке. - Ты живой? \А Володька в рубашке сел на корточки и поправил на моей руке накладку из влажных листьев. Под луной вспыхнули его светлые волосы. И хотя лицо осталось в тени, я все равно узнал. Сразу же.”, а затем рассказывает: “Володька глотнул и сказал : \ -У меня папа был военный летчик... Он меня брал один раз на аэродром, семь лет назад. Я маленький был, но помню : кругом степь и ничего нет, только бетонная полоса, почти такая же... (...) \ - Ты никогда не рассказывал... Он в самолете погиб? \ -В машине, - тихо сказал Володька. - Они с братом ехали вдоль полосы, а на взлете взорвался истребитель. Ну и осколком в бензобак... Машина тоже взорвалась, их обоих и убило сразу. \ - Брат тоже был летчик? - спросил я. \ - С моим братом, с Васькой. Мы же были близнецы... Меня тогда в наказанье за что-то дома оставили, а он с папой поехал...”. Т. е. брат Васька переходит в другой мир и там Володька его и встречает.
Косвенно это подтверждается тем, что все имена этого героя субъективны, т. е. все, кто его называет, придумывают имя заново (подробнее это рассмотрено ниже.
Словарь дает следующее: “Василий - греч. “царь”; “царский, царственный”.
Получается, что, как и его брат-близнец Володька, это властитель, правитель мира, т. е. в именах братьев-близнецов прослеживается явственная закономерность и общность, что хорошо сочетается с традиционными представлениями о близнецах, которые “...в народных представлениях носители одной судьбы, воплощение двойничества”. Интересен также тот факт, что “...известна традиция называть Б. (близнецов - А.С.) близкими или почти одинаковыми именами...”. Кроме того, “Кровная, единоутробная связь Б. была крепка и в то же время опасна , но эта опасная связь могла направляться на защиту от внешней пагубной силы...”, что у В. Крапивина воплощается в то, что из обрыва, куда чуть не упал Сергей Витальевич, его вытаскивают Володька и Василек вместе, кроме того именно они чудесным образом переносят всех назад в прошлое из будущего, куда их занесла волна времени от распавшегося лабиринта, да и веревочку, связавшую две планеты, так, что вопреки всем законам планеты не могут разойтись, протягивают именно они.
О царственности Василька говорит и то, что он вполне может оказаться юным Хозяином Света и Ветров.
Васька Лупников по кличке Пузырь
“Василий - греч. “царь”; “царский, царственный”. Фамилия героя образована от глагола “лупить” посредством суффикса -ник-. Прозвище, т. е. “кличка” Пузырь - переход имени нарицательного в собственное (см. также ниже). Имя великолепно подходит хулигану, каковым герой и является.
Василий Антонович
“Василий - греч. “царь”; “царский, царственный”. “Антон - римское родовое имя; возможно, греч. “вступать в бой, состязаться”; “набивающий себе цену”; “приобретенный взамен”. Не удивительно, что у Крапивина Василий Антонович - школьный учитель физкультуры: “В эту же каморку наш физрук Василий Антонович отправлял иногда наиболее расходившихся на уроке мальчишек -“подумать и успокоить нервы”.
Всех героев, имеющих имена, связанные с полной формой Василий, объединяет лишь тот факт, что они обладают какой-либо властью.
Таким образом из всех антропонимов, план выражения которых заимствован писателем из уже существующего в культуре ономастикона, половина оказалась мотивирована внутренней формой, в том числе имена трех из четырех главных героев.
 

1.3. Антропонимы, полностью придуманные автором.

К этой группе относятся антропонимы, которые полностью являются плодом творения автора, т. е. как их план содержания - образ, так и план выражения - звуко-графический комплекс или имя собственное, образованное из имени нарицательного, являются оригинальными, собственно-авторскими.
В тексте встретилось 34 таких антропонима. При этом каждый вариант именования одного и того же героя считается, как уже говорилось, отдельным антропонимом, и возможность производности одного варианта от другого в данной части работы не учитывается.
Кажется разумным подразделить эту группу в соответствии с тем, использует ли писатель уже существующие имена нарицательные русского языка, переводя их в собственные, или создает абсолютно новые звуко-графические комплексы. В результате такой классификации эта самая многочисленная группа подразделяется следующим образом:
 
1.3.1 Антропонимы, образованные посредством перехода имени нарицательного в собственное.
  1. Большой Звездный Мастер
  2. Большой Зверь
  3. Большой Мастер
  4. Братик
  5. Васька Лупников по кличке Пузырь
  6. Великий
  7. Великий Канцлер
  8. Звездный Мастер
  9. Звездный Мастер из Северной Башни
  10. Канцлер
  11. Мальчик
  12. Мастер
  13. Младший
  14. Отец и Защитник
  15. Отец и Защитник Города и всех степей и гор до самого Океана
  16. Светлый Рыцарь - Юный Трубач, Спаситель Города
  17. Светлый Рыцарь и Спаситель Города
  18. Светлый штурман
  19. Спаситель
  20. Старший
  21. Трубач
  22. Хозяин Света и Ветров.
  23. Штурман Дэн
 
1.3.2. Антропонимы - новые звуко-графические комплексы
  1. Ассан
  2. Вига Астик
  3. Га Ихигнор
  4. Га Ихигнор Тас-ута
  5. Даната
  6. Иту Лариу Дэн
  7. Хака Баркарис
 
1.3.3. Смешанные случаи
  1. Га Ихигнор Тас-ута, Великий Канцлер
  2. Га Ихигнор Тас-ута, Отец и Защитник Города и всех степей и гор до самого Океана
  3. Светлый штурман Иту Лариу Дэн
  4. Хака Баркарис-Раскаленный Клык и Звезда Океана
Обращает на себя внимание большое количество букв а и и в антропонимах двух последних групп. Вероятно, это можно объяснить фоносемантическими причинами, однако в задачи данной работы не входит анализ материала с этой точки зрения. Кроме того, наличие большого количества букв а в этих антропонимах вызывает ассоциативную связь их с тюркскими именами.
 

2. Полная и частичная вариативность использования антропонимов
Обнаружено, что антропонимы у Крапивина значительно варьируются, особенно те, которые связаны с образами главных героев. В данном параграфе будет проанализировано это явление. При этом под частичной варьируемостью подразумевается ситуация, когда один из антропонимов производится от другого словообразовательными средствами (суффиксацией) или, если антропоним представляет собой группу слов, образованную посредством добавления или редукции составляющих ее элементов. Под полной варьируемостью будет подразумеваться ситуация, когда антропонимы связаны с одним и тем же образом, относятся к одному и тому же герою, но образованы из принципиально различных лексем и не соответствуют признакам, по которым могли бы классифицироваться как частичные варианты одного и того же имени.
№ Не варьируются Варьируются
1 Августа Кузьминична -3- ВЖ Алька -1- ВЖ
Алька Головкин -1- ДГ -1- ВНБП -1- ВЖ
2 Ассан -2- ДГ Большой Звездный Мастер -2- ВНБП
Большой Мастер -1- ВНБП
3 Большой Зверь -3- ВНБП Братик -40- ДГ -92- ВНБП -131 ВЖ
Васек -3- ВЖ
Василек -10- ВНБП -24 ВЖ
Васька -1- ВЖ
Младший -2- ДГ
Хозяин Света и Ветров -1- ВНБП
4 Валерка -1- ДГ Валерка -42- ДГ -198- ВНБП -161- ВЖ
Дэн -6- ВЖ
Иту Лариу Дэн -1- ВЖ
Дэн -6- ВЖ
Дэни -9- ВЖ
Иту Лариу Дэн -1- ВЖ
Мальчик -12- ДГ -1- ВНБП
Светлый Рыцарь - Юный Трубач, Спаситель Города -1- ВНБП
Светлый Рыцарь и Спаситель Города -1- ВНБП
Светлый штурман -3- ВЖ
Светлый штурман Иту Лариу Дэн -4- ВЖ
Спаситель -1- ВНБП
Старший -1- ДГ -1- ВНБП
Трубач -3- ВНБП
Штурман Дэн -3- ВЖ
5 Варя -15- ВЖ Володенька -1- ВНБП -1- ВЖ
Володька -8- ДГ -43- ВНБП -295- ВЖ
Володя -1- ВЖ
6 Василий Антонович -1- ВНБП Женька -5- ВЖ
Женя -1- ВЖ
Женя Девяткина -1- ВНБП -1- ВЖ
7 Васька -1- ВЖ Звездный Мастер -3- ВНБП
Звездный Мастер из Северной Башни -1- ВНБП
Мастер -40- ВНБП
8 Васька Лупников по кличке Пузырь -1- ВЖ Великий -1- ВНБП
Великий Канцлер -5- ВНБП
Га Ихигнор -1- ВНБП
Га Ихигнор Тас-ута -1- ВНБП
Га Ихигнор Тас-ута, Великий Канцлер -1- ВНБП
Га Ихигнор Тас-ута, Отец и Защитник Города и всех степей и гор до самого Океана -1- ВНБП
Канцлер -33- ВНБП -4- ВЖ
Отец и Защитник -1- ВНБП
Отец и Защитник Города и всех степей и гор до самого Океана -1- ВНБП
9 Вига Астик -1- ВЖ Сергей Витальевич -4- ВЖ
Сережа -2- ВЖ
Сережка -3- ВЖ
10 Витька -1- ВНБП Хака Баркарис -1- ВЖ
Хака Баркарис-Раскаленный Клык и Звезда Океана -1- ВЖ
11 Галка -2- ВНБП  
12 Даната -6- ДГ -6- ВНБП  
13 Дон-Кихот -1- ВНБП  
14 Машка -1- ВНБП  
15 Мишка Маслов -1- ВНБП  
16 Смок Белью -1- ВЖ  
17 Таня -1- ВЖ  
18 Том Сойер -1- ВЖ  
 
Итак, видно, что все антропонимы можно разделить на 28 групп в соответствии с тем, какого героя или образ они обозначают. Из этих 28 групп 18 вариантов внутри себя не имеют. Из них только 6 используется больше одного раза:
Варя - 15
Даната - 6+6=12
Августа Кузьминична - 3
Большой Зверь - 3
Ассан - 2
Галка - 2.
Таким образом, основной пласт антропонимов трилогии складывается из вариантов наименования 10 персонажей. Эти варианты и будут рассмотрены. При этом в качестве основного будет приниматься наиболее частотный вариант.
Алька Головкин
Антропонимы, которые обозначают этого героя, используются в трилогии четыре раза, во всех повестях последовательно. Имя связано с детскими годами Сергея Витальевича. Т. к. его функция в трилогии во многом исключительно знакова, сочетание имени и фамилии позволяет читателю с большей легкостью опознать знакомое имя, поэтому вариант имени без фамилии (частичный вариант по выше принятой классификации) используется только один раз, в “Вечном Жемчуге”, последней повести трилогии, когда оним Алька Головкин уже достаточно хорошо известен читателю, и антропоним Алька может быть осознан им как его вариант.
Кроме того необходимо учитывать тот факт, что имя Алька вообще очень традиционно для В. Крапивина, оно используется им в большом количестве произведений - хронологически предшествующих исследуемой трилогии и следующих за ней (“Гуси-гуси, га-га-га...”, “Ковер-самолет”, “Трое с площади Карронад” и другие).
Большой Звездный Мастер
Антропоним Большой Мастер образован посредством редукции одного из элементов собственного имени Большой Звездный Мастер. Персонаж не является сквозным, инвариант и частичный вариант антропонима встречаются только в заглавной повести трилогии.
Братик.
Все имена этого героя субъективны, т. е. все, кто его называет, придумывают имя заново: “Братик”, - подумал я. И с той минуты всегда звал его про себя Братиком. Может быть, это звучит сентиментально, однако другого имени я ему не найду.”, “-Я бы не позвал тебя, но я очень боюсь за Василька. \ - За кого? - удивился я. \ - За брата. Ты не помнишь? \ “Не помнишь!” Надо же сказать такое! \ -Помню, конечно! Просто... я не знал, что его так зовут. \ - Это я его так зову, - тихонько сказал Валерка и смутился.” , “Тебя Васильком зовут? А можно Васькой? \ Я поморщился. Но Братик сказал весело и просто : \ - Можно, конечно”.
Во всех антропонимах, обозначающих этого персонажа, можно выделить четыре группы, в соответствии с тем, какой полный вариант представлен тем или иным антропонимом:
Братик Василек Младший Хозяин Света и Ветров
  Васек    
  Васька    

 
Наибольшую частотность антропонима Братик (263) можно объяснить тем, что рассказ ведется от лица автора-повествователя, который называет героя именно так. Кроме того, таким именем подчеркивается и тот факт, что, как уже говорилось выше, Василек оказывается братом не только Валерке, но и Володьке, да и сам автор-повествователь говорит следующее: “У меня из-за вас... умирает братик. \ Я впервые так сказал - “братик”. Не с большой буквы, а как о собственном братишке.” Использование для создания антропонима апеллятива, образованного посредством присоединения к основе уменьшительно-ласкательного суффикса -ик-, позволяет с легкостью прочитывать юный возраст персонажа.
Антропоним Младший используется лишь два раза, в самом начале первой повести трилогии, когда еще нет возможности использовать другое именование. Этот оним находится в антонимичных отношениях с именем Старший, использующемся в этой же ситуации.
Ряд частичных вариантов Василек - Васька - Васек появляется в речевой деятельности Володьки и порожден уже рассмотренным мифологическим представлением о близнецах и стремлением сделать имя более удобным для общения, более привычным и земным.
То, что Василек может оказаться Хозяином Света и Ветров, не видно непосредственно из текста, однако это можно попытаться доказать. Данный антропоним встречается в трилогии лишь однажды: “А когда настанет Время Второго Рассвета, Га-Ихигнор Тас-ута, сотворивший счастье, уйдет на покой, передав знаки власти юному Хозяину Света и Ветров, который еще не родился...”, то, что он “еще не родился” можно толковать не прямо, а с учетом того, что “...старый язык тяжел и не всегда ясен”. Тогда “рождением” вполне может быть то, что Василек остался жить, когда по всем законам должен был умереть, и тогда все ясно и правильно: Хозяин: Света - потому что Володька с Васильком выстрелом из лука запускают в небо звездную жемчужину, которая вспыхивает огромным шаром-звездой и уходит вверх, Ветров - потому что оказывается способным после этого вместе с Володькой перенести всех обратно в прошлое, они же связывают планеты веревочкой, кроме того, если бы антропоним звучал как “Хозяин Света”, то это выглядело бы ненамного лучше, чем Га Ихигнор Тас-ута, Отец и Защитник Города. В добавление к этому нужно обратить внимание на тот факт, что Хозяин Света и Ветров имеет эпитет юный, что также указывает на Василька.
Валерка
Антропоним Валерка имеет наибольшую частотность среди всех именований этого персонажа, что приводит к тому, что он воспринимается читателем как “свой”, земной, простой и понятный.
До появления этого антропонима герой фигурировал как Мальчик, Старший. Последнее - противопоставление Младшему.
Варианты Дэни, Дэн, Иту Лариу Дэн, Светлый штурман Иту Лариу Дэн появляются в заключительной повести трилогии. В этом опять-таки проявляются мифологические представления, согласно которым имя таит в себе глубинную сущность человека и не должно быть легко открываемо. Известно также, что при переходе человека в другую социальную или возрастную группу имя могло меняться. В последней повести трилогии Валерка не только намного повзрослел по сравнению с предыдущими, но и становится штурманом.
Этот факт также отражается на именованиях этого героя. Штурманское звание появляется в антропонимах: Светлый штурман Иту Лариу Дэн, Штурман Дэн, Светлый штурман, оно же является устойчивым элементом при употреблении других имен: штурман Дэн, штурман Иту Лариу Дэн, штурман Валерка.
Социальная значимость героя отражена и в заглавной повести трилогии, где он именуется Светлый Рыцарь - Юный Трубач, Спаситель Города, Светлый Рыцарь и Спаситель Города, Спаситель, Трубач. Здесь отражается роль героя в истории Города.
Володька
Володька - наиболее частотная форма группы антропонимов, обозначающих этого персонажа (346).
Два раза встречается оним Володенька: первый раз с ироническим оттенком: “А иногда в милого Володеньку словно бес залазил. Он начинал язвить.”, второй раз - при выражении заботы: Володенька \ А в начале августа Володька пришел без предупреждения. Остановился в дверях. Веревку, скрученную в моток, он держал на согнутом локте и поглаживал, как живого котенка. Печально глянул на нас исподлобья. \ - Ты чего, Володенька? - встревожилась Варя. \ - Да ничего, - со вздохом сказал он. - Так... Женька вот уехала... \ - В лагерь? - глупо спросил я. \ -В Африку, - сумрачно сказал Володька. \ Я косо глянул на него : “С тобой по-хорошему, а ты дразнишься”. \ - Да правда в Африку. На целый год, с родителями. Они геологи, их послали африканцам помогать...”
Вариант Володя используется один раз, Васильком. Очевидно, он служит для выражения дружеского отношения и уважения.
Женька
Все три формы являются частичными вариантами, образованными отбрасыванием фамилии и отбрасыванием фамилии с последующей суффиксацией (наиболее частотная форма).
Мастер
Формы являются частичными вариантами. Образованы посредством редукции компонентов: Звездный Мастер из Северной Башни - Звездный Мастер - Мастер. Последняя форма, очевидно, в силу своей краткости, является наиболее частотной (40). Можно говорить, что звездный мастер - то, как вообще принято именовать ученых в том мире (ср. Большой Звездный Мастер, о котором говорится, что он “самый главный ученый”). т. е. титул. Однако то, что больше никак этот герой не именуется, позволяет говорить об этом титуле как о ставшем антропонимом.
Оним Звездный Мастер из Северной Башни наиболее близок к имени собственному, так как в большей степени, чем все остальные, является средством выделения из ряда.
Звездный Мастер - вариант, который в большей степени указывает на ученость, обладание некими знаниями и умениями.
Канцлер
Иерархию именований этого персонажа можно представить в виде следующей схемы:
Т. е. первоначальная форма - Га Ихигнор Тас-ута, а остальные образованы либо посредством редукции (Га Ихигнор), либо наоборот - посредством добавления к начальной основе дополнительных элементов, на следующей ступени возможна также редукция начальной основы.
Безусловно, первоначально многие из именований этого лица были титулами, однако то, что в качестве именования следующего за ним правителя предлагается Хозяин Света и Ветров, на формальном уровне не имеющий ничего общего с именованием предыдущего правителя, а также то, что такое “титульное” именование становится “титульным”, репрезентатирующим героя (наиболее частотный оним - Канцлер), позволяет считать эти именования антропонимами, вероятно, прозвищного характера, по определению И.Б. Ходыревой, “индивидуально-авторскими апеллятивными перефразами”. В случаях, когда наблюдается достаточно стабильное употребление онима, можно говорить о происходящем переходе “индивидуально-авторских перифраз в разряд устойчивых воспроизводимых единиц, общепонятных носителям языка”.
Некоторые из используемых В. Крапивиным для обозначения этого тирана именований имеют культурную традицию употребления для характеризации правителей (например, Отец и Защитник и другие, связанные с этим именованием).
Сергей Витальевич
Все три антропонима (Сергей Витальевич, Сережка, Сережа) являются частичными вариантами. Их инвариант - Сергей не представлен, однако легко восстанавливается. Различие именований героя в данном случае носит резко противопоставительный характер. Как герой на протяжении трилогии выступает в двух ипостасях: взрослый и ребенок, так и здесь представлены варианты именования взрослого и ребенка. При этом в тексте это представлено следующим образом: “В этот миг я словно бы разделился на двух человек. Внутри меня ожил двенадцатилетний Сережка, который завопил от восторга и потянулся навстречу друзьям. А взрослый Сергей Витальевич (который был снаружи) повел себя по-идиотски. Видимо, от полного ошеломления он сказал тоном строгого завуча : \ - Как это понимать?”, или: “Мой маленький Сережка с радостным воем встал на голову. А дурак Сергей Витальевич поморгал и все же произнес нерешительно : \ - Заговорщики... Вам не кажется, что это космическое хулиганство?” Антропоним Сережа используется в качестве переходного, он имеет наименьшую частотность.
Такое противопоставление не является уникальным, оно хорошо укладывается в общую художественную структуру произведения, где все герои легко делятся на “плохих и хороших” и “своих и чужих” - последнее в соответствии с принадлежностью этому миру, т. е. Земле, и другому миру - т. е. миру Валерки, той, другой, неведомой планете. Такие противопоставления хорошо укладываются в древнейшие мифологические представления, где мир описывается “...системой двоичных противопоставлений (бинарных оппозиций), определявших пространственные, временные, социальные и т. п. характеристики.” Это естественно для произведения фантастико-сказочного жанра.
Хака Баркарис.
В данном случае сложно сказать, какой из антропонимов (Хака Баркарис или Хака Баркарис-Раскаленный Клык и Звезда Океана) является инвариантом. Частотность одинакова - по одному разу каждый, внутренняя структура ономов неясна.
Очевидно, что второй вариант имеет большую семантическую нагруженность, помогающую читателю воспринимать данный антропоним как имя пирата, каковым он и является у В. Крапивина.
 

3. Антропонимы с точки зрения их ассоциативных характеристик
В этом параграфе будут рассмотрены результаты анкетирования, проведенного среди студентов и преподавателей лингвистической специализации. Испытуемым, которые не были знакомы с рассматриваемой трилогией, было предложено двадцать пять наиболее интересных, с точки зрения экспериментатора, имен героев трилогии, в том числе являющихся полными или частичными вариантами именования (о чем испытуемым сообщено не было). Параметры характеризации искусственно не задавались, поскольку было необходимо получить по возможности свободные ассоциации. Всего было опрошено 15 человек. Образец анкеты приведен в приложении.
Интересно посмотреть, насколько характеристики, даваемые людьми, не знакомыми с исследуемой трилогией, соответствуют образам, которые скрывает за соответствующим звуко-графическим комплексом сам В. Крапивин, а также исконному, до-антропонимическому значению имени.
Ассан
В трилогии Ассан характеризуется таким образом: “И Даната послал Ассана, своего брата и друга, будто для переговоров.” В соответствии с поступками Ассана можно говорить о нем как о бесчестном, но исполнительном человеке.
В анкетах в основном упоминается, что он темноволосый. Все остальные характеристики разнятся.
Вига Астик
В трилогии это персонаж упоминается один раз в контекстном противопоставлении его Валерке: “”Ты над приборами начальник, а над парусами боцман Вига Астик.”
На связь с морем указывает только одна анкета (“пятнадцатилетний капитан”). Две анкеты говорят, что это женщина. Необычность имени заставляет говорить, что он “странный”, “отчужденный”, “лапландец”, “иностранец”, “из другой страны”.
Даната
Характеристики, даваемые автором: “Они жгли костры, и всадники Данаты скакали у самого рва... \ - Кто такой Даната? Князь? Или вождь? \ Начальник арила, - сказал Валерка. И я больше не стал спрашивать”, “Всадники Данаты... Под курганами давно и храбрый Даната, и все его воины. И кони...”
Большинство анкетируемых восприняли необычное имя как женское, поэтому единственной совпавшей характеристикой явилась принадлежность другому миру (“гостья из будущего”, “из “ненашего” мира”).
Хака Баркарис, Хака Баркарис-Раскаленный Клык и Звезда Океана
У В. Крапивина это адмирал пиратской флотилии, суровый и жестокий, обладатель “лица с длинным подбородком и продольным разрезом глаз”.
Результаты анкетирования подтверждают такую характеристику. Тема моря (капитан, пират) выявляется как при характеристике того, кого зовут Хака Баркарис так и при характеристике того, кого зовут Хака Баркарис-Раскаленный Клык и Звезда Океана.
Суровость и жестокость также выявляются испытуемыми как характеристики этого персонажа, особенно при характеристике названного вторым вариантом - за счет большей семантической наполненности этого имени.
В целом анкетируемые, даже выявляя положительные черты характера персонажа (сильный, волевой, мужественный, общительный, сильная личность, вершитель великих дел), отмечают его жестокость.
Что касается внешних характеристик, результаты анкетирования и не противоречат авторскому портрету, и не подтверждают его: “помесь индейца и еврея, с белым пером в черных кудрявых волосах”, “изогнутые брови”, “в очках”, “толстый, с усами”, “грузный”, “худой, костлявый”, “с золотой коронкой и пронзительным взором, брюнет”, “с бородой, серьгой в ухе”, “с усами”. При этом анкетируемые, как и автор, останавливаются на глазах персонажа. Кроме того, они одаривают его бородой или усами.
Анкетируемые устанавливают связь между теми, кого зовут Хака Баркарис и Хака Баркарис-Раскаленный Клык и Звезда Океана по причине тождества фрагмента и либо говорят, что это одно и то же лицо (и тогда при повторной его характеристике либо ограничиваются этим заявлением, либо вносят дополнительные оттенки значения, не отвергая данных сначала), либо устанавливают возрастную (второй характеризуется как постаревший по сравнению с первым), родственную или психологическую (второй - это первый, но “во вневменяемом состоянии”) связь между людьми, имеющими такие имена.
Га Ихигнор, Га Ихигнор Тас-ута, Канцлер
В трилогии довольно подробно описывается этот персонаж: “Великий Канцлер \ - Они - ни за кого. Доблестная гвардия служит только Великому Канцлеру и охраняет его особу. \ - Кто такой Великий Канцлер? \ Валерка усмехнулся : \ Га Ихигнор Тас-ута, Отец и Защитник Города и всех степей и гор до самого Океана. \ - И этот... Отец и Защитник... он за кого? \ Валерка опять усмехнулся. \ - За кого... Он слишком велик. Он скорбит о раздорах и горюет о погибших. А предводители разных цехов и общин режутся, чтобы получить повыше звание в свите Великого. И все клянутся в любви к нему и к народу... А люди гибнут. \ Так какого же черта этот Канцлер, если он горюет и скорбит, не наведет порядок?”, “В глубине комнаты качнулась тяжелая портьера, и вышел на свет высокий костлявый человек. Он был в черном костюме ( как у Валерки в первый день, только без налокотника ). Я разглядел его лицо : очень узкое, с плотными губами и хрящеватым носом. Гладкие короткие волосы плотно прижимались к голове. Они были седые или выглядели такими из-за луны. Бровей почти не было, а круглые глаза напоминали глаза птицы. \ Я вздрогнул, но обрадовался. Ведь враг мог бы оказаться вполне симпатичным и добродушным на вид. Все тогда было бы труднее. \ Но этот был таким, как я ожидал.”
В характеристиках, даваемых Га Ихигнору анкетируемыми, многократно подчеркивается, что “загадочный” человек “из другого мира”, “не наш”, “инопланетянин”. Большинство полагает, что это плохой, “темный” человек, “убийца”, который преследует “тайные цены”. Кроме того, отмечается, что он принадлежит “благородному сословию”, является “руководящим лицом”, “директором”.
Выделяемые анкетируемыми черты Га Ихигнора Тас-ута в основном повторяют черты Га Ихигнора. При этом, по мнению анкетируемых, это либо имена одного и того же человека (в некоторых анкетах они отличаются возрастом - второй старше), либо имена двух родственников.
Канцлера характеризуют как старика, обладающего властью, холодного, неприятного. Характеристики в основном отрицательные. Ни в одной анкете этот антропоним не соотносится с первыми двумя.
Видно, что большинство даваемых анкетируемыми характеристик хорошо соотносится с авторскими.
Валерка, Дэни, штурман Иту Лариу Дэн
Один из главных героев. Имеет следующие авторские характеристики: “- Я был трубачом, - вдруг сказал Валерка, не глядя на меня. - Ну... я обещал рассказать. Я был трубачом и дежурил на левой угловой башне... Всегда...”, “Старшего я не сумею описать точно. Знаю только, что он был темноглазый, тонкоплечий, с темной, косо срезанной челкой. Черты лица почти забылись, но выражение, сосредоточенное и сдержанно-грустное, я помню очень хорошо. И запомнилась такая мелочь : пуговицы на темной его рубашке шли наискосок, словно через плечо была переброшена тонкая блестящая цепочка. \ Потом, когда мы узнали друг друга, я называл его по имени. Имя было короткое и звучное. Я забыл его и не могу придумать теперь ничего похожего. Я буду называть его Валеркой : он похож на одного моего знакомого Валерку. А сначала он был для меня просто Мальчик, немного непонятный и печальный.”, “До сих пор я очень смутно помнил его лицо, но сейчас узнал моментально : его темную косую челку над беспокойными бровями, его зеленовато-карие глаза - внимательные и почему-то слегка виноватые, и коричневую родинку на остром подбородке.”, “Я увидел ноги, обтянутые не то черной кожей, не то клеенкой. К одной был пристегнут ремнями широкий нож - в плоском, тоже черном чехле и с костяной узорной рукоятью. \ Кто это? Аквалангист? В нашем-то мелководном пруду? \ Я поднял глаза. \ Передо мной, одетый в странный кожаный костюм, с рыцарским налокотником на левой руке, стоял Валерка.” Итак, портрету главного героя уделено автором достаточно внимания.
Имя Валерка вызывает мало ассоциаций, в половине анкет он просто охарактеризован как принадлежащий одной компании (той, в которую входят также Алька Головкин, Женька, Сережка и др.). Остальные характеристики не повторяются.
Дэни, если не представляется как “молодая женщина гуманитарной профессии” и не вызывает вопросов на этот счет (“это девушка или мужчина?”), входит в ту же группу, что и Валерка, Женька, Сережка и т. а., при этом допускается, что он из другого мира (“юнга на летающей тарелке”, “из другого мира”).
Т. к. у В. Крапивина оним Иту Лариу Дэн всегда встречается только в сочетании со словом штурман, такое сочетание и было предложено. По мнению опрашиваемых, это сильный взрослый благородный человек, обладающий гиперболизированным чувством ответственности.
Между персонажами, имеющими последние два имени, по мнению анкетируемых, существуют некоторые взаимоотношения: либо это один и тот же человек в разном возрасте, либо отец и сын (второй старше). Вероятно, это объясняется наличием формальной похожести.
Василек, Братик
Автор дает следующие характеристики: “Младшего я помню лучше. Это странно, потому что он был все время как-то позади, за старшим братом. И не о нем, в общем-то, главная речь. Но я запомнил его до мелочей. Ясноглазый такой, с отросшим светлым чубчиком, который на лбу распадался на отдельные прядки. Он был в сильно выцветших вельветовых штанишках с оттопыренными карманами и в светло-зеленой, в мелкую клетку, рубашке. Помятая рубашка смешно разъехалась на животе, и, как василек, голубел клочок майки. \ У него были темные от въевшейся пыли коленки и стоптанные сандалии. На левой сандалии спереди разошелся шов : получилась щель, похожая на полуоткрытый рыбий рот. Из этого “рта” забавно торчала сухая травинка. \ На переносице у малыша сидели две или три капельки-веснушки, а на подбородке темнела длинная царапина. Она была уже старая, распавшаяся на коричневые точки. \ Верхняя губа у него была все время чуть приподнята. Казалось, что малыш хочет что-то спросить и не решается. \...\ Малыш встал на цыпочки и что-то зашептал ему в ухо. Мальчик улыбнулся чуть-чуть и молча взъерошил малышу затылок. Тот смущенно вздохнул и смешно сморщил переносицу. “Братик”, - подумал я. И с той минуты всегда звал его про себя Братиком. Может быть, это звучит сентиментально, однако другого имени я ему не найду. Был у Мальчика не просто младший братишка, а именно Братик - ласковый и преданный.”, “Почти сразу же откуда-то из середины шеренг выскочил светловолосый мальчик в блестящей зеленой рубашке.”, “Они стояли плечом к плечу, и я опять заметил их удивительное сходство. Не в лицах, а в чем-то неуловимом : в улыбке, может быть, или в движениях...Оба с растрепанными волосами, с одинаково озорными взглядами. У Братика выбилась из штанишек и полоскала по ветру шелковистая рубашонка, у Володьки задралась пестрая майка, открыв поцарапанный загорелый живот.”
В характеристиках, даваемых анкетируемыми, выделяются две основные черты: оба они младшие, и, вероятно, чьи-то младшие братья. Наиболее часто это касается, разумеется, Братика. Кроме того, Василек голубоглазый и светловолосый.
Сергей Витальевич, Сережка
В. Крапивин разводит две ипостаси этого героя в соответствии с возрастом. То же самое делают и анкетируемые, хотя ни в одной анкете не встретилось утверждение, что это один и тот же персонаж, да и вообще не встретилось попыток соотношения этих имен друг с другом.
Основной характеристикой Сережки является его отнесенность к группе мальчишек.
О Сергее Витальевиче около половины анкетируемых сообщает, что это умный и серьезный учитель, носящий очки и любящий детей. Несколько реже упоминается его обычность, невзрачность. Профессия, на первый взгляд, не соответствует представленной в трилогии (Сергей Витальевич литературный директор ТЮЗа), однако и Володька поначалу принимает его за учителя, директора школы, и автор-рассказчик сравнивает себя с завучем: “А взрослый Сергей Витальевич (который был снаружи) повел себя по-идиотски. Видимо, от полного ошеломления он сказал тоном строгого завуча : \ - Как это понимать?”.
Женька, Женя Девяткина
Эта героиня не имеет развернутой характеристики в трилогии, всего лишь: “Лишь когда повстречалась некая Женя Девяткина десяти с половиной лет, Володька слегка присмирел, порозовел и глянул на меня опасливо.” и “...она, хотя и бегала иногда в мальчишечьих кедах, шнуровала их аккуратно, и размер у нее был поменьше.”
Показательно, что почти все анкетируемые посчитали Женьку мальчишкой.
Женя Девяткина была охарактеризована как отличница, активистка, отличающаяся аккуратностью.
Большой Звездный Мастер
Об этом персонаже сообщается только то, что “Большой Звездный Мастер - самый главный ученый - сумел победить время и побывать в глубине будущего. Он записал все, что должно случиться на много веков вперед”
Анкетируемые воспринимают носителя этого имени как очень умного (что совпадает с характеристикой автора) и седого. Треть опрошенных отказывается считать его человеком, заявляя, что он “вроде Господа Бога”, “запредельное (невидимое, но ощутимое) существо, у него “нет человеческого облика” и т. д.
Мастер
У В. Крапивина это не тот же, что и Большой Звездный Мастер, это другой персонаж. Его характеристика более развернута: “Мне рассказал об этом Звездный Мастер из Северной Башни, мой друг. Он все знает.”, “Высокий человек в каком-то нелепом свитере до колен подхватил у меня Братика. Это был старый человек : с редкими седыми прядями, дряблыми щеками и жалостливым взглядом., “Мастер смотрел на нас голубыми слезящимися глазами. Только сейчас я понял, что он очень-очень старый. У него были тонкие коричневые пальцы с узловатыми суставами, сухая кожа на руках. Пальцы слегка дрожали, когда Мастер брал свою кружку.”
В анкетах наблюдается стремление найти параллели в других художественных текстах (Мастер Булгакова, Мастер Лукьянов и Мастер Бо Гребенщикова). Кроме того, из-за формальной схожести его связывают с Большим Звездным Мастером, которому он “друг и ученик”, “помощник”, “заместитель”, или это он же и есть, но “деградировавший”.
Большой Зверь
В трилогии это один из агрессивных вождей, борющихся за власть.
Анкетируемые единодушны в том, что это высокий сильный человек. Что касается его душевных качеств, то здесь мнения разделились: часть полагает, что он жесток (что имеет место и в произведении), часть же присваивает ему противоположные качества. Вероятно, это обусловлено прямым или обратным прочтением, которое возможно в контексте другого “Большого...” - Большого Звездного Мастера.
Августа Кузьминична
По мнению испытуемых, это либо женщина пожилого возраста, либо дама средних лет. Она добрая или строгая (поровну), а также является и той, и другой одновременно (“добрая, но строгая” - 1 человек). 3 человека полагает, что имеющая такое имя должна быть достаточно полной. Говорится также о ее авторитетности, о том, что это бывшая учительница младших классов, и что она имеет “царственный облик администратора”.
В трилогии это директор ТЮЗа, “грозная директриса”. Других характеристик этого персонажа В. Крапивин не приводит. Как уже было отмечено, это вполне соответствует до-антропонимическому значению имени. Некоторые из характеристик, данных опрошенными, соответствуют этой характеризации, а также вносят некоторые дополнительные оттенки значения.
Варя
Это невеста, а затем жена автора-рассказчика. Есть ее портрет: “Я вдруг подумал, что она сама слегка похожа на Володьку, хотя совсем светловолосая и с веснушками. Недаром у нас в театре она играла озорных и храбрых мальчишек.”
Видимо, по причине не очень высокой частотности, имя вызвало большое количество ассоциаций. В отношении возраста анкетируемые разделились: девочка или девушка (последнее соответствует авторскому портрету). Кроме того, светловолосая (тоже соответствует), с косой (возможно, под влиянием фольклорной героини по имени Варвара-краса, длинная коса), полноватая, чья-то старшая сестра.
Васька Лупников по кличке Пузырь
В произведении это мальчишка-хулиган. Испытуемые единодушно дают такую же характеристику.
Алька Головкин
По мнению анкетируемых, является одним из главных героев трилогии, вероятно, из-за наличия фамилии. Никаких других характеристик, кроме того, что это один из мальчишек компании, не прослеживается.
У В. Крапивина это одноклассник и друг детства автора-рассказчика: “Я тоже порой ухожу в далекую страну, где живет мой друг Алька Головкин из четвертого “А” и пружинит под ногами тротуар, и сосновые кораблики с клетчатыми парусами плывут к дальним архипелагам.”
Володька
Автор приводит многочисленные характеристики этого героя: “И тут пришел Володька, с которым два дня назад мы сильно поссорились. \...\ И вот он пришел. Вернее, прибежал. Коричневый, в белой маечке, натянутой на мокрое тело, с влажными волосами. Легкий и тонконогий, как олененок.”, “Володька - он разный. Иногда ласковый, тихий и все понимает. А иногда вдруг станет вредным таким и насмешливым. И не поймешь отчего. \ И все же Володька был единственным человеком, который меня мог бы понять.”, “...лохматое, но симпатичное существо, ростом чуть повыше спинки стула. С тонкой шеей, оттопыренными ушами и глазищами цвета густого чая. Одето оно было в мальчишечью школьную форму, крайне для него большую.”, “Вместо раскисших на дожде сандалий он натянул старенькие, но надежные кеды, а на майку надел оранжевую курточку-штормовку с капюшоном. Он стал в ней похож на яркого тонконогого гномика, который из таинственной пещеры несет кому-то в подарок волшебную раковину.”, “Володька боялся всякой мелкой живности: тараканов, мохнатых ночных бабочек, гусениц, оводов и даже ящериц. Боялся одно время хулигана Ваську Лупникова по кличке Пузырь. Боялся, что станут смеяться над его дружбой с Женей Девяткиной (хотя никто не смеялся) Но никогда в жизни ему не было страшно дома. Он с пяти лет был самостоятельным человеком и даже ночевал один, когда мама его уходила на ночные дежурства в больницу.”, “Если речь шла о серьезных вещах, Володька не лукавил.”, “Они стояли плечом к плечу, и я опять заметил их удивительное сходство. Не в лицах, а в чем-то неуловимом : в улыбке, может быть, или в движениях...Оба с растрепанными волосами, с одинаково озорными взглядами. У Братика выбилась из штанишек и полоскала по ветру шелковистая рубашонка, у Володьки задралась пестрая майка, открыв поцарапанный загорелый живот., “Володька щуплый и легонький...”, “У него дурацкая привычка : вот так, между делом, отрицать очевидные вещи!” “...Володька подпоясан блестящим ремешком...”, “...видел только ребячьи затылки, освещенные луной. Оба лохматые и порядком заросшие. Темно-русый Володькин и совсем светлый Василька.”.
Ассоциативные характеристики мало интересны: герой только вводится в ряд мальчишек, и все.
Алька Головкин, Василек, Валерка, Дэни, Женька, Володька, Сережка.
Все эти имена большинством отнесены к одной группе, их носители характеризуются как “мальчишки, типичные герои Крапивина” и не имеют каких-либо отличительных особенностей, кроме Василька, который самый младший и к тому же голубоглазый. Такое объединение обусловлено привычной сокращенной формой имени, образующейся посредством добавления к полной или усеченной основе суффикса -к- (-ек-) или другой сокращенной формой (Дэни).
Итак, видно, что непривычные, странные имена имеют больший ассоциативный потенциал, чем обыкновенные, привычные. Многие из персонажей могут быть только по имени охарактеризованы так же, как это делает автор, однако степень вероятности не превышает 50%. Очевидно, имена многих персонажей несут потенциальную характеристику, такую, которой не предлагает автор, но которая совпадает у нескольких анкетируемых.
Испытуемые проявили стремление к выявлению связей между героями, основываясь, как правило, на формальном сходстве именований. Такие связи обычно оказывались ложными.
Вообще же можно говорить, что анализ антропонимов В. Крапивина с точки зрения ассоциативных характеристик достаточно продуктивен и целесообразен.
 

Заключение
Итак, в работе рассмотрено 65 антропонимов трилогии “В ночь большого прилива” В. П. Крапивина. Материал был проанализирован с точки зрения происхождения, наличия полных и частичных вариантов, ассоциативных характеристик, учитывалась также частотность антропонимов. Авторские характеристики персонажей сопоставлялись с полученными результатами.
Выяснилось, что антропонимы играют значительную роль в формировании авторской концепции, по-своему выражая и одновременно формируя ее.
При анализе материала с точки зрения происхождения оказалось, что из уже существующего в культуре ономастикона автором взято 3 антропонима. Все они являются именами литературных героев приключенческой литературы и используются в сравнениях. При этом взрослые персонажи сравниваются со взрослыми же, и при этом присутствует легкая ирония, а ребенок сравнивается с ребенком для придания убедительности, весомости его высказыванию.
Антропонимов, у которых из уже существующего в культуре ономастикона заимствуется лишь звуко-графическая оболочка, в тексте трилогии встретилось 28. Часть имен соотносится с их до-антропонимическим значением, часть используется только с опорой на другие факторы: культурный фон, нормы ономастикона, отступление от норм ономастикона и т. д.
Антропонимов, полностью придуманных автором, насчитывается 34. Из них большая часть (23) образованы посредством перехода имени нарицательного в собственное, в 7 случаях наблюдается создание писателем новых звуко-графических комплексов, 4 случая представляют собой соединение того и другого.
Итак, В.П. Крапивин предпочитает придумывать для своих героев новые имена, в основном превращая в них апеллятивы, и использовать имена уже существующего ономастикона. Как правило, новые имена создаются для героев фантастического мира, а уже существующие используются для называния персонажей, обитающих в мире, более тесно соотнесенном с реальностью.
При анализе вариативности собственных имен выяснилось, что варьируются, полностью или частично, имена трети персонажей, в основном тех, кто наиболее активно действует в трилогии.
Ассоциативные характеристики героев, полученные при экспериментальном анализе имен, в целом не противоречат авторским, а в ряде случаев дополняют их. Для имен, полностью придуманных автором, характерно большее количество ассоциаций и более высокая степень совпадения авторских характеристик и черт характера и внешности, приписываемых героям анкетируемыми.
В дальнейшем кажется необходимым провести анкетирование еще раз для получения более полных данных, возможно, несколько ограничив ассоциации, предложив выбрать из списка соответствующие характеристики. При этом список составить на основании уже имеющихся результатов анкетирования и характеристик, даваемых автором.
Предполагается также проанализировать материал с фоносемантической точки зрения для получения более полного представления о нем.
Кроме того, в дальнейшем будет расширен круг изучаемого за счет анализа не только антропонимии, но и других собственных имен, а также использования материала других произведений этого автора. Последнее, в свою очередь, тесно связано с проблемой циклизации творчества В. П. Крапивина. Выделение круга “кочующих” персонажей внесет свою лепту в разрешение этого вопроса.
 

Список литературы

Источники

  1. Крапивин В. П. В ночь большого прилива. - Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1979. 288 с. с илл.
  2. Крапивин В. П. Далекие горнисты. - Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1971. - 104 с.

Словари

  1. Славянская мифология. Энциклопедический словарь. - М.: Эллис Лак, 1995. - 416 с.
  2. Тихонов А.Н., Бояринова Л.З., Рыжкова А.Г. Словарь русских личных имен. - М., 1995.

Исследования

  1. Агафонова Н.П. Поэтическая антропонимия в русских сатирических журналах первых послеоктябрьских лет (1917-1923 гг.) // Вопросы ономастики. Труды Самаркандского государственного университета имени Алишера Навои. - Новая серия, выпуск № 214. - Самарканд, 1971. - С. 100-112.
  2. Melkor Немножко о дополнительных свойствах Дороги // Internet: http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  3. Амиров Г.С. Ономастика в произведениях Габдуллы Тукая. // Ономастика Поволжья. Материалы I Поволжской конференции по ономастике. - Ульяновск, 1969, С. 68-74.
  4. Арбитман Р. "Застава на Якорном поле" // Литературная газета, 1992, №51, С. 4.
  5. Арбитман Р. Слезинка замученного взрослого (о творчестве В. Крапивина) // Детская литература, 1993, №12. С. 10-12.
  6. Белая Л.В. Лексико-семантические и функциональные особенности антропонимики М. Булгакова: на материале романа “Мастер и Маргарита”. // Филологические науки. - 1990. - №5. - С. 103-110.
  7. Беседа с В. Крапивиным 29 декабря 1993 года // Internet: Альманах “Та сторона”, Вып. 4.
  8. Борисова Т.Л., Супрун В.И. Антропонимические элементы в топонимии Астраханской области: к проблеме взаимодействия ономастических разрядов // Актуальные проблемы русистики: Тез. докл. и сообщ. Междунар. науч. конф., посвященной 70-летию проф. Э.В. Кузнецовой. 7-9 февр. 1997, Екатеринбург, Россия. - Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 1997. - С.83-85.
  9. Бриль Ю. Вперед и обратно (на "В ночь большого прилива") // Internet: http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  10. Вельмешева В. С. К изучению поэтической ономастики И. Ильфа и Евг. Петрова (об антропонимах в записных книжках и в художественных произведениях писателей) // Вопросы ономастики. Труды Самаркандского государственного университета имени Алишера Навои. - Новая серия, выпуск № 214. - Самарканд, 1971. - С. 72-85.
  11. Владимирский В. Вскрытие покажет // Internet: http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  12. Гаранина Е.А. Юмористическая функция имен собственных в литературе для детей (на материалах сказок для мультфильмов Г. Остера. // Ономастика Поволжья. Материалы Седьмой конференции по ономастике Поволжья. - М.: Институт этнологии и антропологии Российской Академии Наук, 1997. - С. 133-142.
  13. Гафуров А. Лев и Кипарис (о восточных именах). М.: Наука, 1971. 240 С.
  14. Глущенко С. Евангелие от Каплана (ответ на статью В. Каплана "Религиозные мотивы в творчестве В. Крапивина") // Internet: http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  15. Глущенко С., Талалаев В. (Melkor) // Некрокретинизм...(ответ на статью Я. и С. Скицыных “Как умирают Ежики” // Internet http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  16. Горбаневский М.В. Ономастика в художественной литературе. - М., 1988. - 87 с.
  17. Григорьев В.П. Ономастика Велимира Хлебникова (индивидуальная поэтическая норма) // Ономастика и норма. - М.: Наука, 1976. С. 200-208.
  18. Данилина Е.Ф. Категория ласкательности в личных именах и вопрос о так называемых “сокращенных” формах имени в русском языке. // Ономастика. М.: Наука, 1969. С. 149-161.
  19. Зинин С.И. Антропонимический мир Гринландии. (Имена собственные в произведениях А. Грина) // Восточно-славянская ономастика. Исследования и материалы. - М.: Наука, 1979. - С. 317-328.
  20. Каплан В. Религиозные мотивы в творчестве В. Крапивина. // Internet http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  21. Каплан В. Современные дети о несовременном авторе // Internet: http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  22. Карпенко М.В. Русская антропонимика (Конспект лекций спецкурса). - Одесса, 1970.
  23. Качмазова Н. Завтрашние паруса // Октябрь, 1988 №10 С. 157-158.
  24. Колесова Л.Н., Окунева Р.Р. Проблема циклизации в творчестве В. Крапивина // Проблемы детской литературы. Петрозаводск, 1989. С. 42-54.
  25. Колоколова Л.И. Имена собственные в раннем творчестве А.П. Чехова. - Киев: Изд-во КГУ, 1961. - 76 с.
  26. Котляр Ю. Мир мечты и фантазии // Октябрь, 1967, №4 С. 195-196.
  27. Крапивин В. Пионерско-готический роман, тинейджеры и “обескураживающие повторы” (о критике г-на Р. Арбитмана) // Уральский следопыт, 1994, №8. С. 23-24.
  28. Крапивина Л. Верить в торжество добра // Internet. http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  29. Лукьяненко С. Ушибленные одиночеством // Internet: Альманах “Та сторона”, Вып. 8.
  30. Лукьянин В. Счастье быть человеком // Куда плывут крапивинские бригантины? // Урал, 1982, №8. 153-156.
  31. Магазаник Э. Поэтика собственных имен в русской классической литературе. Имя и подтекст. Автореф. канд. дисс. Самарканд, 1967.
  32. Магазаник Э.Б. К поэтической ономастике Ф.М. Достоевского (о художественной функции имени главного героя “Идиота”). // Вопросы ономастики. Труды Самаркандского государственного университета имени Алишера Навои. - Новая серия, выпуск № 214. - Самарканд, 1971. - С. 112-124.
  33. Магазаник Э.Б. Ономапоэтика, или “говорящие имена” в литературе. - Ташкент: “Фон”, 1978. - 146 с.
  34. Магазаник Э.Б. Роль антропонима в построении художественного образа. // Ономастика. М.: Наука, 1969. С. 162-163.
  35. Магазаник Э.Б., Ройзензон Л.И. Поэтическая ономастика и фонетическая экспрессия: к инструментовке собственных имен в русской художественной литературе // Вопросы ономастики. Труды Самаркандского государственного университета имени Алишера Навои. - Новая серия, выпуск № 214. - Самарканд, 1971. - С. 60-72.
  36. Мешавкин С. Мальчишки Вселенной // Урал, 1988, №10. С. 177-180.
  37. Михайлов В.Н. Специфика собственных имен в художественном тексте. // Научные доклады высшей школы. - Филологические науки. - 1987. - №6. - С. 78-82.
  38. Михайлов В.Н. Экспрессивные свойства и функции собственных имен в русской литературе. // Научные доклады высшей школы. - Филологические науки. - 1962. - №2. - С. 54-66.
  39. Мурзин Л.Н., Мурзин Н.Л. О семантической структуре сравнений // Актуальные проблемы русистики: Тез. докл. и сообщ. Междунар. науч. конф., посвященной 70-летию проф. Э.В. Кузнецовой. 7-9 февр. 1997, Екатеринбург, Россия. - Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 1997. - С.162-163.
  40. Некрасова Е.А. Некоторые наблюдения над употреблением имен собственных в произведениях А. Вознесенского. // Ономастика и норма. - М.: Наука, 1976. С. 200-208.
  41. Они И. Будь всадником сам. // Аврора, 1982, №7. С. 10-18.
  42. Переслегин С. Помоги мне в пути // Internet: http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  43. Петрова И.А. Гидронимы Дон и Волга в фольклорных текстах. // Ономастика Поволжья. Материалы Седьмой конференции по ономастике Поволжья. - М.: Институт этнологии и антропологии Российской Академии Наук, 1997. - С. 122-126.
  44. Разумихин А. Взрослые дети: Заботы или забавы? // Internet: http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  45. Разумихин А. Правило без исключений, или Прозрачная злость и интеллигентные мальчики Владислава Крапивина // Куда плывут крапивинские бригантины? // Урал, 1982, №8. 149-153.
  46. Савин Е. За порогом голубятни // Internet http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  47. Савин Е. Стереотипы восприятия произведений Крапивина // Internet http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  48. Скицыны Я. и С. Как умирают Ежики // Internet http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  49. Скицыны Я. и С. Семья в творчестве Крапивина // Internet http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  50. Таич Р.У. Антропонимия сатирического текста. - Черновцы, 1974. - 48 с.
  51. Талалаев В. Кто есть кто // Internet: http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  52. Талалаев В. Топологии миров Крапивина // Internet: http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  53. Тем, кто особенно рычит на "Лето кончится не скоро" // Internet: http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  54. Фомин А.А. О классификации литературных онимов (на материале прозы А. Грина). // Актуальные проблемы русистики: Тез. докл. и сообщ. Междунар. науч. конф., посвященной 70-летию проф. Э.В. Кузнецовой. 7-9 февр. 1997, Екатеринбург, Россия. - Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 1997. - С. 193-195.
  55. Фонякова О.И. Имя собственное в художественном тексте. Л., 1990.
  56. Ходырева И.Б. Имя собственное в художественной прозе А.И. Солженицина // Актуальные проблемы русистики: Тез. докл. и сообщ. Междунар. науч. конф., посвященной 70-летию проф. Э.В. Кузнецовой. 7-9 февр. 1997, Екатеринбург, Россия. - Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 1997. - С.174-175.
  57. Ходырева И.Б. Ономастическая лексика в современной прозе. // Ономастика Поволжья. Материалы Седьмой конференции по ономастике Поволжья. - М.: Институт этнологии и антропологии Российской Академии Наук, 1997. - С. 127-132.
  58. Хроленко А.Т. Из наблюдений над природой имени собственного в фольклорном тексте // Лексика русского языка и ее изучение (Межвузовский сборник научных трудов). - Рязань, 1988.
  59. Хрусталева Е.В. Ономастика романа В. Войновича “Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина”. Дипломная работа. - Екатеринбург, 1997.
  60. Цукерник Я. Творчество В. Крапивина на фоне мировой литературы // Internet http://www.geocities.com/Yosemite/8453/vpk-idx.htm
  61. Черных П.Я. Заметка о фамилиях в “Горе от ума” // Доклады и сообщения филологического факультета. Вып. 6. - М.: Издательство МГУ, 1948. - С. 46-49.
  62. Чувакин А.А. Язык писателя в энциклопедическом словаре-справочнике его творчества. // Актуальные проблемы русистики: Тез. докл. и сообщ. Междунар. науч. конф., посвященной 70-летию проф. Э.В. Кузнецовой. 7-9 февр. 1997, Екатеринбург, Россия. - Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 1997. - С.214-216.
 

Приложение 1

Общий список антропонимов трилогии
“В ночь большого прилива”

  1. Августа Кузьминична -3- ВЖ
  2. Алька -1- ВЖ
  3. Алька Головкин -1- ДГ -1- ВНБП -1- ВЖ
  4. Ассан -2- ДГ
  5. Большой Звездный Мастер -2- ВНБП
  6. Большой Зверь -3- ВНБП
  7. Большой Мастер -1- Большой Звездный Мастер ВНБП
  8. Братик -40- ДГ -92- ВНБП -131 ВЖ
  9. Валерка -1- другой ДГ
  10. Валерка -42- ДГ -198- ВНБП -161- ВЖ
  11. Варя -15- ВЖ
  12. Васек -3- ВЖ
  13. Василек -10- ВНБП -24 ВЖ
  14. Василий Антонович -1- ВНБП
  15. Васька -1- Брат Володьки ВЖ
  16. Васька -1- Братик ВЖ
  17. Васька Лупников по кличке Пузырь -1- ВЖ
  18. Великий -1- ВНБП
  19. Великий Канцлер -5- ВНБП
  20. Вига Астик -1- ВЖ
  21. Витька -1- ВНБП
  22. Володенька -1- ВНБП -1- ВЖ
  23. Володька -8- ДГ -43- ВНБП -295- ВЖ
  24. Володя -1- ВЖ
  25. Га Ихигнор -1- ВНБП
  26. Га Ихигнор Тас-ута -1- ВНБП
  27. Га Ихигнор Тас-ута, Великий Канцлер -1- ВНБП
  28. Га Ихигнор Тас-ута, Отец и Защитник Города и всех степей и гор до самого Океана -1- ВНБП
  29. Галка -2- ВНБП
  30. Даната -6- ДГ -6- ВНБП
  31. Дон-Кихот -1- ВНБП
  32. Дэн -6- ВЖ
  33. Дэни -9- ВЖ
  34. Женька -5- ВЖ
  35. Женя -1- ВЖ
  36. Женя Девяткина -1- ВНБП -1- ВЖ
  37. Звездный Мастер -3- Мастер ВНБП
  38. Звездный Мастер из Северной Башни -1- Мастер ВНБП
  39. Иту Лариу Дэн -1- ВЖ
  40. Канцлер -33- ВНБП -4- ВЖ
  41. Мальчик -12- ДГ -1- ВНБП
  42. Мастер -40- ВНБП
  43. Машка -1- ВНБП
  44. Мишка Маслов -1- ВНБП
  45. Младший -2- ДГ
  46. Отец и Защитник -1- ВНБП
  47. Отец и Защитник Города и всех степей и гор до самого Океана -1- ВНБП
  48. Светлый Рыцарь - Юный Трубач, Спаситель Города -1- ВНБП
  49. Светлый Рыцарь и Спаситель Города -1- ВНБП
  50. Светлый штурман -3- ВЖ
  51. Светлый штурман Иту Лариу Дэн -4- ВЖ
  52. Сергей Витальевич -4- ВЖ
  53. Сережа -2- ВЖ
  54. Сережка -3- ВЖ
  55. Смок Белью -1- ВЖ
  56. Спаситель -1- ВНБП
  57. Старший -1- ДГ -1- ВНБП
  58. Таня -1- ВЖ
  59. Том Сойер -1- ВЖ
  60. Трубач -3- ВНБП
  61. Хозяин Света и Ветров -163- ВНБП
  62. Хака Баркарис -1- ВЖ
  63. Хака Баркарис-Раскаленный Клык и Звезда Океана -1- ВЖ
  64. Хранитель морских глубин -2- ВЖ
  65. Штурман Дэн -3- ВЖ
 

Приложение 2

Анкета

Будьте любезны, заполните следующую анкету. Для чистоты эксперимента ни с кем не совещайтесь, не обращайтесь к словарям, первоисточнику и т. п., а также, пожалуйста, заполняйте по порядку, не заглядывая вперед.
  1. Читали ли Вы “В ночь большого прилива” В. П. Крапивина?
  2. Расставьте, пожалуйста, ударения в приведенных ниже словах и напишите, какими вам представляются люди, имеющие следующие имена:
    1. Августа Кузьминична
    2. Хака Баркарис
    3. Алька Головкин
    4. Ассан
    5. Большой Звездный Мастер
    6. Сергей Витальевич
    7. Га Ихигнор
    8. Большой Зверь
    9. Братик
    10. Василек
    11. Валерка
    12. Дэни
    13. Женька
    14. штурман Иту Лариу Дэн
    15. Варя
    16. Васька Лупников по кличке Пузырь
    17. Вига Астик
    18. Володька
    19. Даната
    20. Женя Девяткина
    21. Мастер
    22. Канцлер
    23. Га Ихигнор Тас-ута
    24. Сережка
    25. Хака Баркарис - Раскаленный Клык и Звезда Океана
 
© Алена Сидорова, 1999 г
Поиск на странице
Русская фантастика => Писатели => Владислав Крапивин => Критика => Научные работы
[Карта страницы] [Об авторе] [Библиография] [Творчество] [Интервью] [Критика] [Иллюстрации] [Фотоальбом] [Командорская каюта] [Отряд "Каравелла"] [Клуб "Лоцман"] [Творчество читателей] [Поиск на сайте] [Купить книгу] [Колонка редактора]
© Идея, составление, дизайн Константин Гришин
© Дизайн, графическое оформление Владимир Савватеев, 2000 г.
© "Русская Фантастика". Редактор сервера Дмитрий Ватолин.
Редактор страницы Константин Гришин. Подготовка материалов - Коллектив
Использование любых материалов страницы без согласования с редакцией запрещается.
HotLog