Святослав Логинов.
ОБОЙДЁЕМСЯ БЕЗ ИТОГОВ.

Не возьмусь судить, как воспримет эту книгу киноман, у которого каждое слово мемуариста вызывает лавину собственных воспоминаний о посмотренных фильмах и любимых актёрах. Я читал книгу просто как книгу, меня не ослеплял блеск незнакомых имён и названий. Я мог вглядываться и остранённо размышлять, о чём же повествует автор...

Сначала читаешь книгу с доброжелательным интересом, сопереживая автору, радуясь его удачам, огорчаясь бедам. Потом вдруг вскипает раздражение. Ах он бедненький! Министр на него, видите ли, не так посмотрел! Что-то снять не позволили, что-то несправедливо отругали, а один фильм так и вовсе пожизненно на полку упрятали... Зато сколько позволили -- другим и сотой доли того не разрешалось. А уж награды господина Рязанова, небось, и на самосвале не перевозить. Знаем мы таких мемуаристов -- сначала жил в своё удовольствие, а ныне занимается модным политическим кокетством.

Однако, продолжаешь читать, глаз, не ослеплённый огнями кинорампы, различает всё новые подробности, и, наконец, безо всякого нажима со стороны режиссёра, осознаёшь простую истину: Неважно, сколь высоко сидит хам, оскорбляющий тебя, хамство дворника более извинительно чем хамство министра. Неважно, сколько тебе разрешили -- шлагбаум, поставленный самодуром, перекрывает дорогу любому, как бы далеко он ни ушёл. И целый вагон орденов не сможет утешить человека, чей труд был походя выброшен на свалку. Если, конечно, это настоящий труд и настоящий человек.

Целые главы автор посвятил киноактёрам, которых ему довелось снимать. Тема благодатная, заранее обречённая на успех. Достаточно сказать: "Людмила Гурченко" -- и сердце почитателя радостно замрёт. А как быть тому, кто Людмилы Гурченко в глаза не видал? В ответ проще всего отрезать: "Значит, эта книга не для тебя! Нечего тут с кувшинным рылом в калашный ряд". Однако, спасибо Эльдару Рязанову, он не прогнал меня из числа читателей. Ведь так просто было ограничиться перечислением и восклицательными знаками, число коих прямо пропорционально популярности артиста. Режиссёр Рязанов этого не сделал, поскольку любит не только свои персонажи, но и живых людей, эти персонажи воплотившие. Он умеет рассказать о своей любви не только с помощью киноплёнки, но и на бумаге. Таким образом, книга становится не дополнением к фильмам, а дополнением к жизни, и, значит, интересна сама по себе.

В заключение хочется высказать критическое замечание. Сюжетно книга "Неподведённые итоги" незавершена, повествование обрывается едва не на полуслове, автор не пожелал подводить итогов, в отличие от одного из своих героев, который говорит: "...меня уважали, похоронили с почестями". Похоже, автор и в будущем не собирается ничего подводить и совершенно не заинтересован в посмертных почестях. И это хорошо.

Святослав Логинов.