Прозе Олди свойственны некоторые странности. Скажем, огромное количество прямых и косвенных цитат из классики. Как правило, цитаты привинчены к тексту достаточно плотно, но с таким рассчетом, чтобы "слышащий да услышал". Попадается вдруг эдакое... "Мне скучно, бес..." Пишу на полях: "А.С.Пушкин"; "...зелень лавра, доходящая до дрожи..." Hа полях: "И.Бродский". Заметно это было и в других книгах серии, но в "Дороге" это стало для читателей проклятием.
Другой странностью романов Олди являются вставные номера. В "Дороге" их на два порядка больше, чем нужно. Такое впечатление, что авторы сделали этот роман кладбищем своих ранних несерийных рассказов. Рассказы выстроены таким образом, что создают видимость пунктирно намеченного "надсюжета" -- процесса образования на нашей планете Hекросферы. Впечатления вся эта шаткая конструкция на меня не произвела. Отдельные рассказы, впрочем, хороши -- именно как отдельные рассказы.
Прочие блоки, из которых собран роман, смотрятся не менее эклектично, хотя и написаны специально для него. Эпизод с историей бессмертного Марцелла из Согда хорош, но в более поздних "Сумерках мира" отрывок из него смотрелся куда как более к месту. Кстати, в "Сумерках мира" огромное количество отсылок к описанным в "Дороге" событиям и реалиям -- и у читателя не возникает абсолютно никакого желания узнать, кто же такие упомянутые "Порченные Жрецы" и что общего у Пустотников с Hекросферой. Захватывает сам роман. "Дорога" же в этом контексте смотрится как комментарии к "Сумеркам мира",-- комментарии, в которых читатель, в общем-то, не нуждается.
(Сразу следует отметить, что сам я прочитал сначала именно "Сумерки мира", а уже после -- "Дорогу". Случись наоборот, я, скорее всего, написал бы здесь, что "Сумерки..." -- неожиданно сильное продолжение очевидно слабого романа...)
Впрочем, одну коллизию "Дорога" мне все-таки прояснила. Читая "Сумерки...", я никак не мог взять в толк, какого черта авторы вставили в текст такое количество аллюзий (Марцелл, Согд, Даймон -- все это из истории и культуры нашего мира), почему бессмертный цитирует русские былины и вспоминает подвиги Геракла и так далее. В "Дороге" связь мира "Сумерек" и нашего мира выволакивается на свет божий и предъявляется читателю. И оказывается, что все это менее интересно, чем... чем то, что читатель ожидал.
Пожалуй, самый большой интерес во всем романе представляет очень красивый и вполне эстетически завершенный фрагмент о Зале Ржавой Подписи. Это то, ради чего "Дорогу" стоит читать. Рекомендую.
Hа чем позвольте откланяться.
Сергей БЕРЕЖHОЙ