Г. Л. Олди "Богадельня"
Я долгое время не хотел читать книги Олди. Думаю, мне просто было боязно начать. Результатом прыжка в пучину их фантазии могло стать отвращение, а могла стать и любовь. Про них я слышал очень много хорошего, и очень мало плохого. Причем плохое кричали те, кто ничего не понял в их книгах. Самое интересное начинается дальше: недавно я взял их книгу "Богадельня". И прочитал. Скажу сразу, она меня потрясла. Здесь нет ни строчки плагиата. Их произведение не имеет никаких сходств с другими, которые я читал ранее. Книга просто превосходна, а еще больше мне понравилось то, что пишут они не какую-то попсу, где перемывают кости политикам, с кучей столкновений и крутых пацанов, которые в течение нескольких глав книги превращаются из детей в мужчин, и крушат мировое зло.
Мне кажется - зла в этой книге нет. А сама книга иногда наталкивает на мысли об альтернативной истории, но не особенно часто. Почему-то ты понимаешь, что такого никогда не могло бы случиться в реальности, хотя... а вдруг?
С давних пор аристократы и дворяне причисляли себе благодетели, силу духа и ума. Они считали себя вторыми наместниками после короля, в свою очередь считал себя прямым наместником, и чуть ли не сыном божьим. А вот представьте себе, что все это правда, ну не совсем в том смысле, что от бога. Но вдруг при помощи какого-то странного Обряда, люди, аристократы, чья кровь уже имеет синий оттенок, и, бывало, ударяет в голову, получают такие способности, о которых нам приходится если не мечтать, то просто иногда мечтательно задумываться. Именно задумываться и именно мечтательно. Сегодня многие слишком хорошо знают биологию, чтобы понимать. Так просто кожа не может защитить организм от меча, ножа, стрелы, причем именно в критический момент, а все остальное время оставаясь нормальной. Она так же царапается и из нее течет кровь, но не в те моменты, когда в тебя летит нож. Кости не могут выдвигаться из суставов и приобретать вид кинжала.
А сама книга повествует о том, что есть мир. Он очень похож на наш в 15-17
века. Здесь есть рыцари и ордены, где они состоят. Есть тамплиеры и иезуиты.
Здесь есть все, что было у нас. Но есть и то, чего у нас нет, и не будет, а если и будет, то только в неизвестном нам будущем. Это мир, в котором считается позором носить оружие, дубинки для черни, шпаги и мечи для мастеров и военных. И лишь дворяне и аристократы вольны носить и не носить оружие. Однако воевать с ним, биться им, и носить его считается позором. А как вы думаете, не было бы вам стыдно нести на поясе дубинку, которая лишь чуть-чуть меньше вас самого?
В этом мире строят новый Вавилон. Здесь есть Гильдия. Она хочет построить новый мир. С новой системой, этакою Вавилонской башней номер два. Чернь внизу в виде остова башни, тела, или големы, ее стены. Души в виде стражей витают вокруг нее и охраняют, а чистый разум в виде философов и мудрецов размышляет о будущем
и настоящем, и иногда вспоминает прошлое.
Одни люди строят, а другие рушат. Вот тут и возникает дилемма. Кто прав, кто виноват. Как ни странно, мне почему-то вспоминается одна песня, грустная, именно с этими словами. Но это не суть важно, важно то, что строится новая Вавилонская башня. Гильдия узнала о первой, когда "...явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святого, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать. Когда сделался этот шум, собрался народ и пришел в смятение, ибо каждый слышал их говорящих его наречием...". Гильдия знала о судьбе первой башни, но все же упорно шла по своему пути, к своему порядку, желая людям только добра и счастья. А причиной был иранский врач Бурзой, способом стать одним из Гильдии было маленькое дельце. Надо было всего лишь перевести одну книгу, ту самую, что однажды перевел на иранский язык сам Бурзой, иначе Змеиный Царь. А потом и его переводы переводили, в свою очередь переводили переводы переводов.
Так строилась Гильдия, так строился новый Столп Вавилонской башни.
Цитата:
"Но изредка мейстер Филипп становился совсем другим. Настойчивым. Упрямым. Неотвязным. Он стучался в двери домов, предлагая родителям совершить с их детьми удивительную церемонию. Тыкал в лица големами, которых искусно лепил из глины. Требовал золота: наполнить форму. Он много чего требовал, но его никто не понимал. Тогда сумасшедший садился на землю и плакал. Пальцем чертил в пыли два слова: psyche и physis. В прошлом году отец Гонорий, заезжий проповедник-кармелит, вознамерился было обвинить беднягу в ереси и кощунстве, доведя дело до костра. В итоге еле ноги унес, ревнитель веры. На защиту безобидного "мейстера" встал весь город, а отец Августин пригрозил дойти до канцелярии самого понтифика. Сказано же: хенингцы любили несчастного. Он никому не сделал зла. А рассудок... Можно ли зарекаться, что безумие обойдет тебя стороной?"
Falco
24.12.2001
