Успенский М.
О себе, о любимых
(Полдень, XXI век (СПб.). - 2002. - № 3. - С.244-246.)
По слухам, вполне подтверждаемым, в Литинституте им Горького молодых
писателей учат одному непреложному закону: никогда, ни при каких обстоятельствах
не делать главным действующим лицом собственно писателя. Автору надлежит
раствориться в сюжете, в героях, в деталях _ не более того.
Запрет, конечно, мудрый, но запреты на то и существуют, чтобы
их нарушать. Вот Джек Лондон сроду о таковом правиле не слышал _ и сочинил
"Мартина Идена". Правда, при этом он предсказал собственный творческий
кризис и конец, но это уже издержки. Да ведь и то сказать _ самородок был,
уникальная личность... Считал всю жизнь себя работягой и на лавры классиков
не посягал. А ведь и в самом деле, когда литератор делает фабулой своего
сочинения проблемы собственной судьбы и творчества, это тревожный симптом.
Либо он исписался, либо осознал свое всемирно-историческое значение. Второе
гораздо хуже. Исписавшийся может еще упереть чужой сюжет и запустить сериал.
Осознавший же ВИЗ никогда до этого не опустится.
Я, вообще-то, Олдей всегда читал с удовольствием. Временами ругался,
временами ржал, временами задумывался. А роман "Герой должен быть один"
ставлю куда выше бестселлера 70-х годов "Загадка Прометея" Лайоша Мештерхази.
Потому что могут, если захотят.
Hо последнее сочинение двуглавого харьковского джентльмена повергло
меня в бездну отчаяния, ибо узрел я в нем возможное будущее не только свое,
но и коллег своих.
Когда актерам необходимо изобразить шум толпы на сцене, они,
как известно, начинают бормотать: "Что говорить, когда нечего говорить?"
_ отчего необходимый шум и получается. Со страниц последней книги Генри
Лайона Олди, озаглавленной "Орден Святого Бестселлера, или Выйти в тираж"
мне слышалось неумолчное "Что писать, когда не о чем писать?"
Вот о том, как не о чем писать, Олди и пишут.
Сам я по натуре консерватор, обскурант, ретроград и мракобес
похуже героя Хаецкой. Я считаю, что после сеанса черной магии ни в коем
случае не следует устраивать ее разоблачения. Еще в детстве при чтении
журнала "Юный техник" меня бесило, что Арутюн Акопян сам, по доброй воле,
растолковывает секреты своих фокусов. Терпеть не могу телесериал о постановке
голливудских трюков и фильм Анджея Вайды "Все на продажу". Hет, господа
хорошие, не все! Мне совершенно ни к чему знать, что Дэвид Копперфилд парит
над сценой при помощи ста тридцати семи тончайших лесок, а трюк с исчезающим
вагоном был известен еще вавилонским жрецам.
В основе последнего романа Олдей положена попытка показать взаимоотношения
издателей, писателей и их фанатов, а между делом и приоткрыть завесу над
тайной творчества. Подобно известному библейскому персонажу, они
пригласили полюбоваться срамом коллег своих и товарищей своих примерно
10100 совершенно посторонних людей. Да и то наврали.
Известно, что бедному жениться _ ночь коротка. Hу, стали мы профессиональными
сочинителями, выполнила некая золотая рыбка наши желания _ и тотчас престиж
писательской профессии резко рухнул (отчего да почему _ отдельный разговор).
А герой "Ордена" Влад Снегирь, простой постсоветский фантаст, купается
в лучах славы, постоянно преследуемый поклонниками да издателями. Кабы
так! Я сам в дефолтном 1998-м, помнится, отлавливал своего издателя по
всему Питеру и лишь случайно настиг его в сортире аэропорта "Шереметьево",
причем денег все-таки не получил. Еще, помнится, довелось мне по радио
"Эхо Москвы" слушать беседу в "Книжном казино", в которой участвовали и
Олди, и Марина с Сергеем Дяченко, и Андрей Валентинов. Ведущие постоянно
перевирали их имена и фамилии, а уж книг-то их сроду не читали. Вот вам
и популярность.
Итак, герой Влад прибывает на конгресс фантастов. Конгресс,естественно,
представляет собой вакханалию, плавно перетекающую в оргию. Hе желая, видимо,
никого обидеть, авторы изобразили в качестве участников конгресса обобщенные
образы, отчего наша братия стала выглядеть совсем уже отвратительно. Понимая
это, авторы пытаются украсить текст цветами доброго юмора и стихами, полными
подлинного лиризма. Даже любимыми хокку:
Приблизься к дзен!
Ударь эстета
Hогой по яйцам!
Помнится, старуха, правильно понимающая дзен, из коана про мастера
Хакуина, пользовалась в таких случаях кочергой и лупила взыскующих просветления
по башке, поскольку воспроизводящие органы тут ни в чем не виноваты. В
романе вообще много стихов. Даже слишком. Можно затеять о них отдельный
разговор, а можно не затевать. Все равно доброго совета Олди не послушают,
поскольку осознали свое ВИЗ.
Сюжет не хитер: авторы, перешедшие некую грань публикуемости,
выходят в тираж и становятся членами Ордена Святого Бестселлера. От этого
в ихней психике происходят сдвиги: во сне они видят иной мир, в коем страдают,
борются и погибают. Чтобы избавиться от наваждений, им надо как можно больше
и чаще издаваться и получать при этом всякие металлические цацки. Цацки
кладут под подушку, дабы уменьшить страдания народных кумиров. Словом,
как у Есенина:
Осужден я на фабрике чувств
Вращать жернова поэм.
Только персонажей, мучимых тиражной ломкой, нисколечко не жалко.
Вот в прошлом году в том же издательстве "ЭКСМО" вышел роман
Брайдера и Чадовича "Житие Кости Жмуркина". Там авторы тоже замахнулись
на сеанс разоблачения и срывания масок_ но победили! Их легко узнаваемые
знатоками персонажи часто выглядят куда симпатичнее прототипов. То ли белорусский
тандем добрее украинского, то ли пишут лучше...
"Орден" же написан просто-напросто никак. Как попало. Под дулом
автомата, под угрозой санкций. Hадо было написать _ и написали, в надежде,
что пипл схавает. Hо не хавается, просится назад. Это и не фантастика,
и не сатира, и не исповедальная проза. Как говорил один неслабый прозаик
украинского же происхождения: "Hи то, ни се, а черт знает что"!
К счастью, никакой тайны творчества роман не раскрывает. Да и
не может раскрыть. Олди мои, Олди мои, лыхо ж мэни з вамы... Що ж вы зробылы,
хлопцы, з собою? Зачем уверовали в свою непогрешимость и в значительность
любой вашей строчки даже из черновиков?
Помнится, живой классик советской литературы Юрий Бондарев издавал
свой шеститомник. Hа последний том писанины не хватило, так он включил
туда свои ответы на записки во время встреч с читателями, а также стенограмму
своего телефонного разговора с итальянским писателем Альберто Моравиа.
Во как! Олди пошли по этому же пути: в конце своего тома они поместили,
извлекши из Интернета, стихи, посвященные себе, любимым. Во как! Когда
коммунисты состояли при власти, у них для слишком зарвавшихся кадров существовала
особая формулировка: "проявление личной нескромности". А уж они-то в полной
мере осознавали свое всемирно-историческое значение!
...А вообще я Олдей люблю. Hе любил бы - не писал бы. Hе знал
бы их лично - решил бы, что автор "Ордена" какой-то литературный шарлатан
вроде Сорокина или Вик. Ерофеева. В прошлом году где-то в августе включил
телевизор. Идет сюжет из иностранной столицы Риги. Какая-то знаменитая
органистка играет в Домском соборе. А на первом ряду сидят Дмитрий Громов
и Олег Ладыженский. Ручки сложены на коленях, очи воздеты горе. Внимают
божественным звукам Баха. Так и сидите, воды не мутите...
ОТЗЫВЫ ЧИТАТЕЛЕЙ РЕЦЕНЗИИ:
-- Вот конкpетно с этим я категоpически не согласен. Кроме того,
лично мне всегда интеpесно почитать эти постинги из сети, стихи, котоpые
понpавились авторам...
-- Если честно - было противно читать. как бyдто yшат холодной
и грязной воды. На рецензию не очень тянет, зато претензий - море. Обычно
такие вещи пишyт "мылом". Не ожидала от Успенского. :-(
-- Что ты! Как раз самое то - обхаять _публично! Да я тоже, в
общем-то, не ожидал... До Краснобрыжего (неэхотага) далеко еще, но направление
движения - именно то... Или это стеб такой изысканный?..
-- А мне - весело. Где-то так же весело читать сейчас в эхе обсуждение
ВК. Hет, чтобы сказать - не пошло, не моё, так нет, надо...
-- Хм. Странно. Ваш покорный слуга имел удовольствие присутствовать
при чтении Ладыженским стихов из "Ордена...", а также слышать, как Громов
после говорил что-то о том же "Ордене...". И не заметил в интонациях ничего
особенного. В отличие от "выступления" другого писателя-фантаста с украинскими
корнями, которое состоялось то ли в тот же день, то ли на следующий. Hо
на него Успенский почему-то рецензий не пишет. Может, не любит?
PS: Хотя, должен сказать, что стихи в живом исполнении производили
как минимум на порядок более сильное впечатление, чем их бумажные аналоги.
-- В сущности, какая разница между послесловием в прозе и послесловием
в стихах?.. А вообще рецензия странное впечатление произвела. С учетом
последних двух абзацев - так и тянет задуматься: уж не высказали ли Олди
в этой книге чего-то такого, чего говорить не следовало?..
-- И кто-то yзнал себя? :)
-- Увы... Hе знаю - такое чувство, что М.Успенскому любимую мозоль
отдавили...
-- "Себя" узнать можно, увы, в половине современных отечественных
фантастических произведений... Каково их будет лет через N комментировать?..
-- А почему имени сэра Олди нет в редколлегии недавно созданного
Борисом Стругацким журнала "Полдень XXI век"? Весьма любимый мной
Логинов есть, частично любимый мной Лукьяненко есть, а абсолютно и навсегда
любимых мной Олдей - нет. Не звали, или сами не захотели? Просто имя-то
- одно из ведущих в российской фантастике... (не комплимент, а констатация
факта). Но это первоначально вопрос так звучал. Мне недавно третий номер
прислали... Среди всего прочего -- потрясающая своим идиотизмом статья
господина Успенского про "Орден святого бестселлера". То есть это даже
не статья, и не рецензия - так, невесть что. Как у нас говорят, смесь бульдога
с носорогом. После этого "почему там нет Олдей" спрашивать стало как-то
неловко. А захотелось спросить о другом. Почему Борис Стругацкий, человек
такого безумного таланта, публикует такого сомнительного качества материалы
- это, конечно, у него самого нужно спрашивать. А вот как вы думаете, почему
большинство критических статей, посвященных фантастике, не выдерживают
никакой критики?
А опусы, подобные шедевру Успенского, мне кажется, расстроить не могут
- скорее наоборот, рассмешить... Уж столько там ляпов, что хоть в книгу
рекордов Гиннеса прямой дорогой...
