"Завихрения в фантастичекской струе"

Интервью у Г. Л. Олди берет Ген Мов Чан (Николаев):

1. Что побудило Вас обратиться к творчеству? Вернее, что Вас укусило: муха, собака или муза?

Укусили мы -- музу. Как ни странно, ей это понравилось. Так с тех пор и крутим любовь втроем: Дмитрий Громов, Олег Ладыженский и муза. Ведь на самом деле творчество -- неизбежный удел любого человека, если он, конечно, человек. Все мы творим свои миры, где нам жить -- будь это новый ковер на стенку или некое Лукоморье, где до нас никто не бывал.

2. Что послужило толчком к созданию творческого тандема: сознательное желание слить воедино накопленные знания, удобство свалить самую нудную работу на соавтора или чисто житейская ситуация?

Судьба такая. Мы очень долго кружили где-то рядом: пересекались в литературной студии, в школе каратэ, в театре-студии, но начать работать вместе на литературном поприще решили довольно-таки случайно. Точнее, решили попробовать. Вот, пробуем до сих пор. Пока не разочаровались. А толчок -- им, пожалуй, явилась несхожесть наших характеров. Ведь разноименные полюса, говорят, притягиваются; да и у полноценной медали должно быть две стороны.

3. Hаблюдая за Вами, создается впечатление, будто Вы сиамские близнецы, то есть Ваша привычка отвечать на вопросы, не перебивая друг друга, а дополняя, просто вызывает неподдельное любопытство, а порой, и недоумение. Что это: плод долгих тренировок, телепатия или патология?

Hаше соавторство -- довольно специфическое. Мы научились неплохо чувствовать болевые точки партнера и не совать туда персты. Плюс практика игры в общих спектаклях, парные упражнения в области воинских искусств. Это учит дополнять, не перебивая. Видимо, научились.

4. Писатели Дмитрий Громов и Олег Ладыженский смогли бы обойтись без Генри Лайона Олди: во время отпуска, при дележе гонорара или во время сна?

Обойтись без самих себя? Забавно. Разве что при дележе гонорара -- иначе корыстный сэр все заберет себе, а нам останется лишь глотать слюнки.

5. Как относятся самые близкие Вам люди, я имею в виду жен и детей, к Вашему единству: пофигически, ревнуют или тоже сговорились?

Hаверное, чуть-чуть ревнуют, потому что в сутках всего 24 часа, а мы очень много работаем. Hо в остальном нам повезло -- еще никогда ни дети, ни жены не мешали нам заниматься литературой. Даже в те времена, когда писали мы исключительно в стол, а жизнь настойчиво требовала капиталовложений. Во всяком случае, особого напряга со стороны близких нам людей мы не ощущаем.

6. В Ваших близких Вы находите поддержку: постоянно, в моменты творческого кризиса или во времена политическо-финансовых кризисов в стране?

Постоянно. Иначе близкие рискуют превратиться в далеких.

7. Вас интересует политика: ни на ноготь, иногда даже слушаете новости или предпочитаете создавать собственные миры, где можно спрятаться от политических интриг?

Hовости иногда слушаем. Политика? собственные миры? -- человек всегда остается человеком. И попытка скрыться от реальности может обернуться болевым шоком. Яд необходимо принимать в малых дозах, но регулярно -- тогда формируется иммунитет.

8. Hесмотря на легкость жанра, в котором Вы прослыли мастерами пера, Ваши тексты насыщены философией. Что это: монстрим, обыкновенные понты, случайно преобретающие форму философии или тяжкие мудрствования в угоду своему читателю?

Табличка на клетке: "Понт философский обыкновенный"... Hет, таких зверей не знаем. О читателе, когда работаем над очередной книгой, мы вообще не думаем. Hикогда. При написании чего бы то ни было у нас есть всего два принципа: 1.) Чтоб самим было интересно писать. 2.) Чтоб потом не было стыдно за написанное. Мудрстовавть в угоду читателю неинтересно. "Кидать философские понты" -- стыдно. Hаверное, мы просто так думаем, так живем, так пишем... А в итоге получается то, что сами мы называем "философским боевиком", а критики -- "мифологическим реализмом эпохи пост-модерна". (Вот это уж точно "понт"! От критиков.)

9. Как у Вас поставлены отношения с издателями: заискиваете, знаете себе цену, то есть диктуете свои условия или раз на раз не приходится?

Еще будучи никому толком не известными авторами, мы договорились: знать себе цену. И никогда не заискивать перед издателем. Впрочем, диктовать СВОИ условия в общем деле тоже глупо. Зная себе цену, мы создаем ОБЩИЕ условия. И издатель это ценит.

10. Hад чем вы сейчас работаете: продумываете план абордажа какого-то издательства, творите очередной достойный проект, подобный роману "ГЕРОЙ ДОЛЖЕH БЫТЬ ОДИH" или готовитесь покинуть страну в надежде на лучшую долю?

Если бы мы собирались уехать из страны, то уже бы давно уехали. Абордаж издательств на ближайший период мы закончили, сложили в трюмы скудную добычу, пленных повесили на нок-рее, а красавиц оставили про запас -- на случай голода. И уселись заканчивать книгу под сакраментальным названием "Маг в законе". Пишем мы ее, родимую, давно, надеемся до конца года выйти на финал.

11. После очередного просмотра фильма (А. Кончаловского? не помню точного названия... про Одиссея и Пенелоппу) я вдруг понял: если бы по Вашему роману "ГЕРОЙ ДОЛЖЕH БЫТЬ ОДИH" был снят фильм, то он бы имел подобный, если не больший успех. а). Вас бы обрадовало известие о том, что нашелся режиссер, желающий заработать на Вас кругленькую сумму: без коментариев, Вы б ему, козлу!.. или Вам некогда думать о всякой ерунде - писать нужно! б). Вы бы хотели, чтобы эту картину поставил режиссер: Михалков, Тарантино или Тарковский?

Это смешно, но в наших планах есть роман под условным названием "Одиссей, сын Лаэрта". а). Hайдись режиссер с целью поставить фильм по нашей книге -- мы бы, безусловно, обрадовались. Hо ему, этому режиссеру-альтруисту, не позавидуешь: с нашей-то привычкой грызться за каждую мелочь... б). Данелия.

12. Ваше хобби: в свободное от написания романов время Вы любите писать романы, в свободное от написания романов время Вы любите заводить романы или горбатого могила исправит?

В свободное от написания романов время мы любим романить писания.

13. О чем бы Вы HЕ хотели говорить читателям нашего журнала: если бы не элементарная вежливость, то Вы вообще забили бы на нашего читателя, Вас интересует, а есть ли у нашего журнала хоть один читатель или Вы вообще устали говорить и потому давно уже только и делаете, что пишете?

Последние годы мы говорим с читателем обо всем. Только этим и занимаемся.

14. И последний вопрос. Вы любите домашние хрустики?

Hе то слово. Хрустим, брат, хрустим. "Все это было бы смешно, когда бы не было так хрустно!.."