|
|
статья в газете "Книжник-Review" №11 за июнь 2002г.
|
|
Этой весной роман Марины и Сергея Дяченко "Долина совести" собрал три из пяти основных "фантастических" наград СНГ: "Бронзовую улитку" от "Интерпресскона", "Сигму-Ф" Московского форума фантастики и Гран-при нового сетевого конкурса "Русская фантастика". В конце июня в Санкт-Петербурге книга имеет все шансы получить четвёртую топ-награду - АБС-премию.
"Долину совести" не стоит читать тем, кто переживает счастье, - для них не существует будущего. Но если заметили трещинку в "личной жизни" - Дяченко становятся лекарством. Это - словно постулат проективной психологии Флеминга Фанча: "Когда что-то происходит - не делайте ничего. Когда не происходит ничего - делайте хоть что-нибудь". Хотя бы возьмитесь за Дяченко.
Однажды в телеэфире на звонок в студию "Что посоветуете читать по психологии?" я ответил: "Дяченко". А уже потом стоит интересоваться тем самым превращающим процессингом Фанча, лозунг которого - "Желаю вам жить, радостно изменяясь!". В конце концов, отрецензировать всё творчество Дяченко можно самодостаточной мыслью Фанча: "Нет никаких едино верных ответов, кроме одного - ты сам отвечаешь за свою жизнь". Тексты Дяченко - как психоаналитические тесты; в процессе чтения хочется стать лучше, "написать письмо маме". Но, если кто не знает, Дяченко - это не какой-нибудь императивно-скучный моральный кодекс. Это - истории уровня "Основного инстинкта" Пола Верховена или триллеров Стивена Кинга. И если, читая ту же "Долину совести", вы время от времени будете посматривать в зеркало, то нередко увидите там "ужас, перекосивший его лицо, как высыхающий клей - тонкую бумагу".
Таким образом, роман о "неснимаемом ошейнике" энергетической зависимости. О невозможности логического разрешения теоремы "Мужчина + Женщина", где значение имеют лишь интуитивные взаимоуступки ("изменить Анжелу? Проще утопить рыбу"). Временами это напоминает клинический эксперимент, в конце которого подопытные, возможно, гибнут. Во всяком случае - "за такие вот эйфорические всплески надлежит расплачиваться ощущением полнейшего вакуума под сердцем".
Роман о том, имеет ли любовь временнОе измерение. "Если они живут всю жизнь вместе, не расставаясь ни на день, - это хорошо?". Смотря как посмотреть - мужскими глазами, женскими… Дяченко - это Марина плюс Сергей, потому и ракурсы изменяются молниеносно.
"Любая привязанность есть первый шаг к рабству… Да-да, - для убедительности полицейский коснулся наручников, болтающихся у него на поясе рядом с дубинкой. - Именно так. Даже если это привязанность к домашним тапочкам. Или к единственному сорту сигарет. Или к стране. Особенно к стране. - Я не курю, - сказал он. - И у меня нет домашних тапочек. - Значит, вы очень одиноки, - сказал полицейский. - Я вам завидую".
Такая себе свобода-минус под красивым лозунгом: "Я хочу быть свободным, и чтобы те, кого я люблю, были свободны от меня". И чем же завершается такая виртуальная любовь к Анне-Беатриче в "Долине совести"? "Он опустел, как проколотый мешок". А Милан Кундера ещё бы добавил: "Ему стало стыдно, ибо он считал позором прожить в мире так долго, пережив так мало".
Роман о том, что мужчина и женщина - совершенно разные биологические существа. Мужчина - "всю жизнь так: завтра, в крайнем случае, послезавтра". В чём же суть женщины? В истории Анны Карениной и Вронского, в "Сказке о рыбаке и рыбке"? Или же вспомним "женщину пустыни" из "Алхимика" Паоло Коэльо и её любовь без обладания? Или всё же Анжела из "Долины совести" подарила Владу единственные в его жизни три дня счастья? И тогда признак счастья - импульс? Импульс, как шок? "Влюблённые были естественны, как крик боли".
Вопросы, сдетонированные прозой Дяченко, побуждают к изучению мифологии, табу, эзотерики. Если Достоевский прав (разум - это болезнь), то женщина в проекции Дяченко приобретает статус истины, а мужчина - статуса… СПИДа. И вся история человечества видится как реакция истины на инфекцию СПИДа. Как история мира, изнасилованного патриархатом: уже и сама женская природа инфицирована алканием славы, и феминизм выглядит, как женская перверсия…
А может, жизнь нам укорачивает тяжесть фантомной вины? Упомянутая в начале проективная психология заботится о тех, кто приходит с мольбой Римарука (?): "Оборви с меня усталость и лузгу". "Фиксированного смысла нет ни в чём. Вы всегда можете менять точки зрения. Почему бы не изменить их в лучшую для вас сторону?", - спрашивают подсознательных дел мастера.
"В эти двери следует входить, играя, не боясь провала, вообще ничего не боясь, веря в себя". Потом "исследования" Дяченко упираются в веру, в трансцендентность: "Она - рука, протянутая ему Богом", а "он был умный… и не морочил себе голову тем, что возможно в этом мире, а что невозможно. Возможно - всё". Как в архитектуре Мориса Эшера.
А всё же, чего испугался Бог, сотворив мужчину?
Константин Родик (перевод с украинского А.Лебедя)
© Марина и Сергей Дяченко 2000-2011 гг.
Рисунки, статьи, интервью и другие материалы НЕ МОГУТ БЫТЬ ПЕРЕПЕЧАТАНЫ без согласия авторов или издателей.
|
|
