|
Смотрите фото >>>
Дороги весной.
Эта весна для нас - особенная. Очень длинная, полная событий весна. Сначала мы получили "Аэлиту" (вот нежданный замечательный подарок!), потом на "Интерпрессконе" Б. Н. Стругацкий вручил пару Бронзовых Улиток (за "Последнего Дон-Кихота" и "Армагед-дом"), а потом читатели журнала "Если" согласились с Борисом Натановичем и все тому же "Армагед-дому" присудили приз "Сигма-Ф". Конец марта, начало и конец мая - три замечательных поездки, три встречи... Хоть какие-то впечатления мы постарались "вербализировать", насадить на булавку.
* * *
Март. Заснеженный, оттаявший и снова заснеженный город. Библиотека "Милосердие". Ресторан "Менделеев". Люди, которых не встретишь ни на одном конвенте - только здесь, в Екатеринбурге. Почти осязаемое ощущение расстояния, как постоянная внутренняя песенка: твой дом так далеко... Скорым поездом трое суток... А самолетом - почти четыре часа... Приземистая каменная штуковина на стыке частей света. Кто вам сказал, что Европа и Азия хоть чем-то отличаются?! Это совершенно одно и то же, те же березки, подтаявший снег, и даже обитатели те же точно: сфотографировался в Европе, перебежал в Азию, сфотографировал друга на его "мыльницу"... Камерный театр. Люблю театры. До сих пор верю, что в кулисах живут добрые духи. Это "Аэлита". Мероприятие легендарное, для меня загадочное, как... буддийский храм. Как хрупкая пожилая королева, на старости лет оставшаяся почти в одиночестве. Рекордно малолюдный конвент. Красивая и трогательная церемония вручения. И посиделки в "Уральском Следопыте", в полуразваленном здании, где каждый подоконник помнит какого-нибудь старого фэна, а каждая стена была свидетельницей почти фантастической истории. "А ты помнишь, как мы... А ты помнишь... Ты помнишь..." Я ничего не помню. Я здесь впервые, и, кто знает, не в последний ли раз? Снег. На следующее утро валит такой снег, что машины увязают, светофоры мигают желтым, страшно и не верится, доберусь ли до дома? Долечу ли? Самолеты под гнетом снега. Какие-то тихие и умиротворенные. Кажется, на Екатеринбуржском аэродроме не держат пташек мельче "Боинга". Немыслимых размеров аэробусы с сугробами на крыльях, с горками снега поверх кабин. Спят. Господи, как я только не взлетала и не садилась за эти несколько суток! В метель, в гололед, в темноте... В Киеве туман почти до земли. Самолет садится непринужденно, будто лебедь на воду. Добралась. Спасибо, дорогие екатеринбуржцы. И мне теперь будет что вспомнить.
* * *
...Весна! Почему в этом городе так жарко?! Кажется, впервые за те шесть лет, что я езжу на Интерпресскон, начало мая оказалось прямо-таки началом лета. Помню, снег еще шел в это время! А теперь... Солнце. Ленивые качели - садовые скамейки, подвешенные на цепях, будто гроб для спящей красавицы. Мы сидим на этих качающихся скамейках, расслабленные и добрые. Говорим о муравьях. Об улитках. О жизни... Интерпресскон оживает, снова попав в "Разлив". Без "Разлива" плохо ему, "Белое солнце" не греет. Казалось бы, мистика? А вот и нет. Нечто целебное содержится в субстанции, которую здесь "разливают"... Что-то невыразимо обаятельное в этом темном буфете, шумном и прокуренном до состояния висящего топора, а поди ж ты - милом сердцу... Наверное, аура у него такая. Зал на вручении разношерстный. Старые друзья, которым машешь рукой, подпрыгивая от радости, будто теннисный мячик. И совсем незнакомые люди с жестяными баночками слабоалкогольных напитков. Поднимается на сцену Лукин. "Крепость еще стоит, фэндом еще живой". Так и запишем: "Интерпресскон" - старая крепость на Разливе. Честно говоря, какие-то черные вороны кружились в моей душе после прошлогоднего "Белого Солнца". Но в этом году злые птицы благополучно смылись. Живой, живой, еще какой живой... Дважды выхожу за "Улиткой". Как в киселе; совершенно уверена, что в средней форме приз получен за "Волчью сыть". Только на следующее утро догадываюсь прочитать прилагающийся к призу диплом... Боже мой! Это же "Дон-Кихот" - наша любимая повесть! Маленькая падчерица фантастики, как приятно, что именно она получила "Улитку"! Спасибо вам, питерцы.
* * *
Наконец-то мы в дороге вдвоем с соавтором. В Москве холодно, ветер сдувает с ног, бродят толпы выпускников с колокольчиками, начинается дождь, и пробки, пробки, какой-то вселенский тромбофлебит, водители разбирают дорожные заграждения и выламываются на встречную полосу. Ох, Москва мстит за самоуверенность. Москва, как болото, хватает за пятки и держит, держит: сиди здесь! Не будет тебе вертолета. Не умеешь летать, не умеешь копать, как крот, - сиди в машине и смотри на часы. Нечего воображать себя барином, надо было сразу в метро спускаться... ...Мой муж хочет завести в ресторан лошадь. Зачем ему лошадь в ресторане?! Юбилейный номер журнала "Если". Праздник. Ресторан "Шато". Гул, смех, вокруг полным-полно друзей и просто знакомых, которых мы видим так редко, два-три раза в год. Мы здороваемся, обнимаемся, пожимаем руки и говорим, говорим, жизнь продолжается, нам хорошо и спокойно, время строить планы, великолепные планы на будущее. Мой муж все-таки усаживает меня на лошадь. То, что на мне надето, не очень-то подходит для верховой езды. Я болтаюсь поперек седла, как кавказская пленница. Асфальт этого странного города - где-то далеко внизу. Падать - далеко. Я еду и думаю, что этот город похож на эту лошадь. Если усесться на него как следует, да сунуть ноги в стремена, да пустить хотя бы рысью - это же потрясающе! А если сидеть боком, как сижу сейчас я, удивляя своим видом прохожих и гостей "Сигмы-Ф"... Да, о "Сигме". В этом году приз похож на летающую тарелку с блестящей маркировкой на борту. Космический корабль, прочно приземлившийся на полянку фантастических форумов. Спасибо вам, читатели журнала "Если"! ...Уже приближаясь на своей лошади к финишу, даю себе слово поскорее пойти на ипподром и поучиться влезать на коня без посторонней помощи. Спасибо, москвичи!
Смотрите фото >>>
Марина и Сергей Дяченко
© Марина и Сергей Дяченко 2000-2011 гг.
Рисунки, статьи, интервью и другие материалы НЕ МОГУТ БЫТЬ ПЕРЕПЕЧАТАНЫ без согласия авторов или издателей.
|
|
