|
* * *
"...Но побег раскрылся. Хозяева, недовольные Лидером, хотели остричь его и отправить на бойню - но вмешался самый главный Хозяин. Он сказал: Лидер прав. Пусть идут; может быть, у них что-то получится. И дал им с собой еды и питья, технологий и материалов достаточно, чтобы основать свою Цивилизацию... Только оружия, чтобы убивать других, Хозяева не дали, а Лидер не взял с собой...
Лидер и те, кто ушел с ним, стали жить на границе кормных степей и каменистых предгорий. Они основали цивилизацию, установили законы и стали жить в согласии с ними... Они стали плодить детей, тех, кто не знал, кто такие Хозяева. Они стали учить их наукам, чтобы дети умели строить дома, и делать предметы, и использовать технологии...
Но пришли волки, привлеченные легкой добычей... Тогда те, что пришли с Лидером, пожалели о своем решении. Но не все. У них был огонь, было оружие, и у них была решимость обороняться. Добыча не была легкой, и волки отступили. Но не навсегда".
("Сказание о Лидере").
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
* * *
...После зыбкого пространства, в котором обитали Хозяева, мир под солнцем показался Дыму очень маленьким, зато надежным и ярким. Он вышел рано утром и до заката шел по зеленому, сытному пастбищу. Шел, не подобрав с земли ни травинки, только изредка задерживаясь возле круглых рукотворных озер, чтобы утолить жажду. Несколько раз на горизонте показывались стада - те стада, спокойно пасущиеся и радующиеся жизни; Дыму приходилось преодолевать почти физиологическое стремление оказаться среди себе подобных. Он знал, что, затерявшись среди жующих, отдыхающих, спаривающихся, сможет наконец вздохнуть с облегчением, расслабиться, забыться хоть ненадолго - и хоть Дым прекрасно понимал цену такому отдыху, искушение все-таки было велико.
Вот как рыбу выбросили на берег, думал Дым, бредя между метелочками цветущих трав. Чешуя сохнет, рыба не может без воды... она согласна на любую лужу - лишь бы плыть. Мы в своем стаде, как рыба в воде...
А Хозяева либо родились на суше, либо давно вышли из воды, думал Дым. Нам никогда не понять друг друга.
(То, что называлось миром Хозяев, сперва представлялось ему чем-то вроде огромной, окутанной туманом кухни, где почти ничего не видно, только слышен стук ножа о разделочную доску, треск огня в печи, да время от времени вынырнет из-за мутной завесы чье-то плечо, чей-то одинокий глаз или полуголый, покрытый редкими волосками подбородок.
Тогда он горько пожалел, что пустился в путешествие. Он пожалел, что решился на встречу с Хозяевами; он понял, как прав был безымянный сородич с его паническим шепотом: "Не ходи на запад!"
При встрече с волком человека порабощает страх неминуемой смерти. Долгое время Дым считал, что хуже ничего не может быть.
Но при встрече с Хозяином приходит ватная, пробирающая до костей покорность. Желание вытянуть шею - чтобы длинной, с очень подвижными пальцами хозяйской руке было удобнее полоснуть мясницким ножом.
И это оказалось хуже любого страха).
Теперь Дым шел по степи. На разной высоте покачивались соцветия - белые зонтики, пахнущие медом, желтые метелочки, пахнущие медом, синие шарики, пахнущие так, что хоть с ума сойди. Он шел туда, где живут его соплеменники - его непостижимые родичи, решившиеся поставить поселок под самым боком у Хозяев. Принимающие от Хозяев защиту и корма.
Он шел туда, куда шел в свое время Лес-Лановой. И куда он так и не добрался.
Он шел под солнцем; теперь ему казалось, что в обиталище Хозяев всегда стоит полумрак. Так ли это? Или виной тому все-таки шок, лишивший его способности трезво оценивать окружающее? Действительно ли Хозяева отличаются от людей до предела, за которым наступает полное непонимание?
Но ведь что-то он все-таки понял. Потому-то и идет сейчас по степи, идет к тем, к соплеменникам... К тем, что нашли все-таки с Хозяевами общий язык.
Наступил полдень. Дым лег в траву - передохнуть. На минуточку. Только послушать, как звенит полуденное поле. Только посмотреть, как колышутся стебли. После всего, что довелось увидеть у Хозяев... надо почаще смотреть на облака. Чтобы убедиться наконец - это не рукотворный голубой купол, это не еще один фокус прирученного пространства, это просто небо...
Хозяин, остригший Дыма, передал его другому Хозяину.
А тот - другому.
Ни с кем из них Дым не мог обменяться более чем парой связных реплик.
Первый Хозяин, с которым у Дыма получился наконец разговор, был высок и узок в плечах. Голая кожа не его лице была белой, как седина, а глаза прикрывались специальными темными щитками - и слава Лидеру, потому что прямой взгляд Хозяина оставался для Дыма непереносимым испытанием.
- Волки, - твердил Дым. - Волки, помощь... Мы гибнем, потому что не можем противостоять волкам. Помогите нам. Защитите.
Хозяин не понимал. Жест непонимания у него был странный - казалось, тонкая шея вот-вот переломится под грузом огромной головы.
- Они убивают, - твердил Дым. - Существует же ответственность? Вы же создали нас, вы создали Лидера и его стадо... Помогите нам! Дайте оружие против волков, или придите сами и прогоните их!
Хозяин долго думал. Потом заговорил - в его голосе не было приказа, но сам звук его пронимал Дыма до костей.
Мы не ходим стадом , - сказал Хозяин. Ты оперируешь понятными тебе категориями ... Мы не можем быть "мы ". Мы каждый - вне других . Мы отдельные . Мы постигаем .
- Я думал, что мы можем договориться, - сказал Дым. - Как разумные с разумными. Как цивилизация с цивилизацией.
Хозяин отбросил голову назад - она почти повисла за его спиной, а к Дыму обратилась большая белая шея. И эта шея дергалась, издавая странные звуки - Хозяину было смешно, Хозяин смеялся.
Наверное, Дым переменился в лице. Наверное, он что-то сказал или что-то сделал - но Хозяин оборвал смех, снял свои щитки, и от его взгляда Дыму сделалось тоскливо и сладко - почти как от далекого волчьего воя.
- Когда несколько людей объединяют усилия для достижения цели ... выходит скверно . Разумное стадо - самый невинный из таких вот прорывов ... в неведомое . Самый легкий . Последствия ... если ты понимаешь . Да , эти люди добились успеха ... Они добились . Не вы . Я разочарую тебя ... Они , те , кто выпускал твоих предков за стены ... на волю ... Они были совершенно уверены , что уже в третьем поколении это будет обыкновенное , не мыслящее , не производящее орудия стадо . Вы оказались хорошими учениками , вы , потомки маленькой Молли ... но природа все равно сильнее . Нормальное состояние для стада - ходить по пастбищу . Под взглядом пастуха , если это домашнее стадо . Под взглядом волка , если это стадо одичавшее . Я понятно сказал ?
- Совершенно понятно. Скажи, почему вы едите нас?
Мы не едим разумных , сказал Хозяин.
- Эти, похожие на нас - чем они хуже? - спросил Дым. - Вы можете все... Почему вы стрижете стада? Почему вы режете на мясо? Разве нет другого пути, разве вам больше негде добыть еду и одежду?
Хозяин снова рассмеялся, и Дым не стал переспрашивать.
На моих землях живет мыслящее стадо , сказал Хозяин. Стадо из ваших ... из перебежчиков . Им хорошо . Хочешь туда пойти ?
Дым шел весь день.
Уже закате он поднялся на холм - и внизу увидел упорядоченные ряды домов с привычными огородами на плоских крышах.
* * *
Молодежь смеялась. Молодежь слушала девушку, поющую на опрокинутой бочке. Девушка, притоптывала, и толпа прихлопывала в такт; девушка выдавала чередующиеся "ля-ля-ля", "ша-бу-да" и "ти-ри-ра", и толпа подпевала.
Дым стоял в самой гуще толпы, смотрел в звездное небо поверх девушкиной головы и ни о чем не думал. В его сторону старались не смотреть - из деликатности; несмотря на то, что Дым с ног до головы был завернут в темный полотняный балахон, несмотря на то что шерсть успела немного отрасти, - его увечье не осталось тайной ни для кого.
Они сталкивались с таким увечьем не раз и не два. Наверное, они сочувствовали Дыму; наверное, они не совсем безуспешно боролись с отвращением.
Дым разглядывал их из-под капюшона. Внешне они ничем не отличались от молодежи, которую он привык видеть каждый день - в столице, в поселках...
Кажется, ничем не отличались.
Или все-таки?..
Некое общее выражение. Тень пугающей безмятежности, которую он когда-то (когда? Сто лет назад) видел в глазах девушки-самки, той самой, которая внимательно выслушала его историю, но не поняла ни слова...
Или показалось? Показалось, нормальные ребята...
- А теперь, - звонкий девушкин голос накрыл площадь без видимого напряжения, - песня в честь нашего гостя! В честь новоприбывшего человека со старой родины, Дыма-Лугового, песня о покинутом доме!
На площади стало тихо. Вокруг Дыма образовался целый лес обнявшихся парочек, троиц и даже четверок; вероятно, нравы здесь царили простые и незамысловатые. Как говорила когда-то его бывшая жена - против биологии не попрешь; вот пятеро - две девушки и три парня - замысловато сплелись, покачиваются в такт песне, мелодичной и трогательной. Ритмично покачивалась вся площадь, и только Дым стоял неподвижно, да еще сын старосты по имени Жель-Мостовой, угрюмый парнишка, приставленный к гостю сопровождающим.
Девушка пела.
- "Я оставил свой дом и нашел другой, песню о доме спой ты мне, спой..."
Слова были незамысловаты, как капустный лист, но в голосе звучала настоящая грусть. Вряд ли девушку так волновала судьба оставленного дома - она, скорее всего, не помнила его. Но музыка была печальна, а девушка обладала врожденным чувством гармонии. И не сфальшивила ни разу.
Концерт закончился неожиданно. Певица слезла с бочки, все вдруг распрощались и разошлись. Дым догнал провожатого, тронул за рукав:
- Жель...
Парень отшатнулся. Дым, смутившись, отдернул руку:
- Жель, ты, это... читать умеешь?
Парень посмотрел непонимающе. Пожал плечами.
В доме старосты Дыма ждали ужин, постель из чистой соломы - и, разумеется, продолжение разговора.
- ...Ну как, отдохнул? Наша Лика вашей Диве Донне сто очков вперед даст...
- Не сомневаюсь, - сказал Дым.
Дом был совсем небольшой и не очень опрятный. Вся семья старосты - две жены, шестеро сыновей и две беременные невестки - обитала под одной крышей; Дыму выделили почетный угол, хотя и жены и невестки - он видел - были против. Они старались не прикасаться к предметам, которые трогал Дым, как будто тот был заразным больным.
Сейчас все в доме спали - или притворялись спящими; мерно вздымались бока, тихо посапывали носы. Староста сидел напротив Дыма, маленький светильник подсвечивал половину его лица, отчего оно походило на печальную немолодую луну.
- Так и что ты собираешься делать? - спросил он наконец. - Вернешься? Если захочешь остаться, наши заволнуются. У нас с Хозяином уговор - никого лишнего.
- Сколько детей рожать - тоже с Хозяином договариваетесь?
Староста насупился:
- Ты язык придержи... Легко говорить. Легко обвинять...
- Легко, - согласился Дым. - Ты знаешь, что сейчас... там? Что такое волки?
- Знаю ли я, - ворчливо отозвался староста. - Я, считай, из-за волков сюда и... Детей спасал. Вон, - махнул рукой в сторону спящих. - шестеро родились, шестеро выжили, выросли, целы.
- Мне повезло меньше, - сухо признался Дым.
Староста долго, испытующе смотрел ему в глаза.
- Сперва страшно было, - наконец признался староста. - Теперь - легче. Волков нет. Жратвы навалом. Летом - подножная, зимой Хозяин брикетную дает, да не такую, как мы привыкли, а куда как посочнее... Правда, ты, наверное, брикетной не пробовал? Ты же чиновник?
- Пробовал, - сказал Дым.
Староста, кажется, слегка смутился:
- Ну вот... Вот так. Живем понемножку.
- Не скучно? - спросил Дым.
Староста хмыкнул:
- С волками оно, конечно, веселее...
- Детей учите?
Староста неопределенно развел руками:
- Детей... которые хотят - тех учим. Но все больше не хотят. Не все молодые читать умеют. А что делать? Такая жизнь... Не надо им читать. Не нравится.
Дым прикрыл глаза:
- Представь себе, что ты в Высоком доме... Что тебя пригласили, как консультанта... что говорят о переселении к Хозяевам. И что некто, противник такого переселения, говорит: там мы выродимся, превратимся в обыкновенное стадо. Окончательно растратим знания и опыт, которыми владели предки... Что ты возразишь?
- Сроду я не был в Высоком доме, - с неприязнью сказал староста. - Я и в столице всего раз был.
- Что ты возразишь?
- Что им милее власть, - староста насупился. - Пока они сидят в Высоком доме, пока решают, кому сколько брикетов на зиму... вроде как при власти. А когда окажутся под Хозяевами - тогда и Высокий дом не нужен. Никто не нужен. А кто хочет учиться - пусть учится, пожалуйста. Я и своим говорю: учитесь...
- А книг много? - спросил Дым.
Староста пожал плечами:
- Штук шесть. Учебники по математике, по инженерному делу...
Дым помолчал. Староста смотрел настороженно - ждал подвоха.
- Ты доволен жизнью? - спросил наконец Дым.
- Въедливый ты, - сказал староста. - Чувствуется, что чиновник. А простой человек не спрашивает себя, доволен он жизнью или нет. Он просто живет. Детей растит...
- Тех, которые не лишние, - сказал Дым.
- Идиот! - рявкнул хозяин так, что сопение в комнате разом оборвалось. - Язык укороти, надзиратель стриженый ! Я же вижу, как ты смотришь, мы-де свободу предали, под Хозяином живем, как скоты... А вот и нет! Свободные мы, посвободней некоторых. Живем мирно, никому не мешаем... всем довольны!
Дым молчал.
* * *
На другой день он вернулся к Хозяевам. Тот, с темными щитками на глазах, удивился его возвращению.
Ты войдешь , спросил Хозяин, или будешь снаружи ?
- Войду, - сказал Дым.
Ему до странности хотелось простора и пустоты хозяйского жилища. Наверное, давали о себе знать двое суток в тесном доме старосты.
Странно. Прежде Дыму никогда бы не пришло в голову называть такой дом - тесным...
Я думал , ты останешься с ними , сказал Хозяин. Все ваши - те , кто приходят - хотят такой жизни . Хотят туда .
Дым молчал.
Ему хотелось сказать, что Лес-Лановой расписывал стены своего дома цветами, а Дива Донна замечательно поет. Что Цивилизация - не сборище разумных животных, что не все, живущие стадом, видят смысл жизни в одной только жвачке. Что жить вместе - не обязательно быть безмозглой скотиной. Ему хотелось говорить и говорить, изливать свою обиду, непонимание и злость - но он молчал, потому что Хозяин все равно не понял бы его.
Как и он, Дым, никак не мог понять Хозяина.
И ведь были волки. Время шло, а волки никуда не девались.
- Арти-Полевой изобрел специальные маячки, чтобы отпугивать волков, - сказал Дым, когда молчание затянулось. - Но волки смогли адаптироваться...
Вряд ли он придумал их сам , сказал Хозяин. Похожие технологии когда -то существовали у нас , вероятно , он вычитал в каком -то старом источнике ...
- Нет, он их изобрел, - упрямо повторил Дым.
Хозяин не поверил ему. Высокие острые плечи поднялись и опустились: этот жест означал, что Дым может сколько угодно тешить себя иллюзиями, мнение же Хозяина не переменится ни на стебель.
- Я хочу спросить тебя, - сказал Дым. - Первое: ты согласился бы принять на своих землях еще несколько общин? Много? Очень много? Миллион... людей? Таких как я?
Хозяин понял; и Хозяин умел считать.
А второе , спросил он.
Дым огляделся; на стене напротив - для удобства Дым определил эту плоскость как стену - лежала проекция огромного пастбища. Медленно, по широкому кругу двигались стада - неправильной формы, светлые, и видом своим и манерой передвигаться похожие на белые облака в полуденном небе. Справа ровной линией стояли хлева; слева красными огоньками подмигивали "огневые точки" - автоматические убийцы волков.
(Дым вспомнил: свист над головой. Волк с дырой в груди, такой огромной, что Дым мог бы просунуть туда кулак... если осмелился бы).
И в стороне, неподалеку от огневых точек - стоящие рядышком дома. Осколок цивилизации, разумная община; целую степь можно было бы заставить такими вот маленькими поселками...
- Второе... - сказал он медленно. - Что ты за это попросишь? На каких условиях?
Хозяин смотрел на Дыма без щитков, прямо. И Дым впервые выдержал этот взгляд.
Я буду говорить с тобой откровенно , - сказал Хозяин.
И Дым обрадовался.
* * *
"Лидер говорил: мы получили в готовом виде то, на что цивилизация Хозяев потратила тысячелетия своей истории. Если мы не сделаем своими хотя бы толику этих умений и знаний - мы обречены. Мы растратим богатое наследство и вернемся туда, откуда вышли - к полю, к хлеву, к траве. Мы снова станем беспомощными перед волками; цивилизация погибнет. Но если каждый из нас ежечасно будет бороться за Цивилизацию в себе - мы выживем, мы выиграем и преумножим наследство Хозяев. И настанет день, когда наши собственные умения и добытые нами знания превзойдут умения и знания Хозяев..."
("Сказание о Лидере")
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
* * *
Поселение обнесено было частоколом, и на заостренных верхушках высоких кольев сидело послеполуденное солнце. Вместо одной стены стоял погрязший в земле, облепленный грязью тяжелый тягач. В на дне ковша поблескивала дождевая вода.
Дым постучал. Ему долго не отпирали - разглядывали пришельца в щель и шептались. Потом скрипнули петли, и тяжелая дверь отворилась; за частоколом было темно и душно.
- Тю, - сказал молодой парень с самострелом на плече. - Ты кто такой, дядя?
- Дым-Луговой, - сказал Дым. - Отбился от стада.
- Все мы тут отбились, - сказал парень. - Хочешь остаться? Давай, места хватит, двоих с утра волки задрали...
Дым огляделся. Глаза его привыкали к полумраку.
Пространство внутри частокола было укрыто огромным куском брезента. Ни на что не обращая внимания, возились в соломе дети. Поодаль стояли женщины - изможденные, тощие, усталые. Настороженно смотрели на Дыма.
Мужчин не было видно.
- Все на поле, - сказал парень. - Тут у нас просто: успел сжать - твое счастье. Не успел - голодай. С факелами ходим - одной рукой огонь держишь, другой траву загребаешь. Только им наши факелы не больно-то страшны.
- При волках живете? - спросил Дым.
Женщины переглянулись.
* * *
- Высокий дом, - Кари-Гаевой выругался, как плюнул. - Высокий дом, чтоб его... собрали людей - укрепления строить. Голодуха... Беженцев набралось на каждую крышу по лишних пять десятков. Ни травинки... Какие укрепления? Для чего? Кого укреплять, когда жратва вся под волком осталась? Огни палили... К северу отсюда один умник полстепи выжег. Волков пугал. Великий Лидер! Дети оголодали - ребра торчат. Ну я и послал к черту высокий дом, всю эту хреновую цивилизацию... Три семьи собрал - и сюда. На тягаче бревна подтягивали, за день частокол поставили, детей спрятали...
- Тягач на ходу? - спросил Дым.
- Где там, - Кари махнул рукой. - Топливо - вышло. Откуда топливо? Масла нет... Вот, вместо стенки поставили. Хоть какая буря, а устоит. Все польза...
- Как же тут жить? - спросил Дым.
- Молча, - сказал Кари. - Детей кормим. На зиму запасли уже кой-чего... Вода есть. Перезимуем. Зимой волки голодные будут, но частокола им не взять.
- Тут еще кто-то живет? - спросил Дым.
- На бывшей заставе, - помолчав, сообщил Кари. - Тоже три семьи. Это сегодня день плохой - волки двоих завалили... А так - дежурных ставим на вышке, детей выпускаем попастись, размяться. Волка, его ведь издали видать, если глаз тренированный...
Дым посмотрел на небо; серый треугольник его помещался прямо над головой. В прорехе брезентовой крыши.
- Вот, - Дым стянул с плеч свой видавший виды балахон. Кари сперва прищурился, потом отшатнулся:
- Где это тебя? Чего это, не заразно, а?!
- Это стрижка , - сказал Дым. - Я был у Хозяев.
* * *
Неожиданностей не предвиделось.
То, что еще недавно было страной, цивилизацией, распалось теперь на очаги, островки. На кормных полях хозяйничали волки; там же, защищаясь по мере возможности или просто положившись на судьбу, маленькими стадами жили переселенцы, предпочетшие полную опасностей жизнь медленной смерти от голода.
Старая линия укреплений еще держалась - во многом благодаря тому, что волкам хватало поживы в степи.
Дым пробрался за укрепления на рассвете - ополоумевший от недосыпа молодой солдат долго глядел на него, будто на привидение, потом вяло махнул рукой в сторону города:
- Если талонов на брикет у тебя нету, так лучше и не соваться...
Дым не внял предупреждению.
Спустя два дня он сидел в знакомом доме с колокольчиком над окном. В доме было пусто; ширмы, аккуратно сложенные, стояли у стены.
- Извини, - сказал старик. - Угостить тебя нечем. Вот, пригоршня трухи из брикета...
- Дай воды, - сказал Дым.
Старик сидел напротив; Дым отхлебывал из железной кружки глоток за глотком; старик глядел на него, и в этом взгляде был ужас.
- Ничего страшного, - сказал Дым, поставив на стол пустую кружку. - Ты видишь - я не попал на бойню... И шерсть почти полностью отросла.
- Расскажи, - жадно попросил старик, и Дым начал рассказывать.
Старик слушал.
- ...Они живут... как тебе объяснить? У них такое пространство, как... как малина. Много отдельных пупырышков... но ягода одна. Каждый живет в своем круге пространства. Каждый занят собой... Никто никого ни в чем не убеждает. Я видел одну... женщину, Хозяйку, которая не ест мяса из принципа. Представляешь? Но ей не приходит в голову сказать еще кому-то, что мясо есть нельзя, что оно живое... Они продолжают стричь шерсть и резать стада. Я не понимаю, почему. Они могли бы избежать этого... Но они не понимают. Им не приходит в голову задуматься, что чувствует не то что стадо - сородич, сосед... Их это устраивает. Они свободны... совершенно. Космически. Им не страшно в одиночестве, им не бывает скучно, они творят... самореализуются. Рисуют - ни для кого, для себя. Сочиняют музыку, которую никто не услышит... Изобретают...
- А власть? - спросил старик.
- Насколько я понял, нет никакой власти... Никто никому не нужен. Каждый имеет все, что пожелает... сам по себе. Такая светящаяся стена, они пальцем указывают предметы, которые нужны... и через минуту уже получают все, что хотят.
- Откуда?
- Не знаю, - в голосе Дыма проскользнуло раздражение. - Не важно...
- Еще как важно, - сказал старик.
- Нам не дотянуться, - безнадежно бросил Дым. - До той бездонной корзинки, из которой они берут свои блага... они, наверное, заслужили их. Они их сами сделали, изобрели, как изобрели нас, например... Только мы им бесполезны. Нас неудобно резать, нас неприятно есть.
- Но ты сказал, что есть надежда, - сказал старик после паузы.
- Да, - отозвался Дым.
И надолго замолчал.
- А дети? - снова спросил старик. - У них есть дети? Как они размножаются?
- Не знаю, - сказал Дым. - Не бывает такого, чтобы мужчина и женщина жили вместе. Кажется, детей им привозят... оттуда же, откуда и все остальное.
- Из бездонной корзинки? - усмехнулся старик.
- Да.
- А мои все убежали в степь, - помедлив, сказал старик, и в голосе его обнаружились остатки горечи. - Говорят, лучше волки, чем голод...
Дым посмотрел на бурые крошки, оставшиеся на дне брикета. Высыпал на ладонь; аккуратно слизнул:
- Есть надежда... Для жизни. Для Цивилизации - нет надежды.
- Что? - одними губами спросил старик.
- Ты оказался прав, ты, а не я... Лидер был властолюбцем и дураком. Вся эта затея изначально обречена... Ты не знаешь, Дива Донна жива еще?
- Лана-Гаевая зовут ее, - помедлив, сказал старик. - Дива Донна - кличка... псевдоним. Она еще в городе, кажется... но почему нет надежды?
Дым опустил глаза:
- Что в Высоком доме?
- Ничего, - отозвался старик. - Если не считать персональных пайков... очень тощих. Мне вот выдали, по старой памяти.... После того, как ты ушел, тебя сперва лишили должности. Потом представили к награде. Посмертно. Впрочем, уже все равно... Но почему нет надежды?
- Все равно, - повторил Дым. - Видишь ли...
...Слушай и не перебивай , сказал тогда Хозяин. Дым , твои предки - домашние животные . Разумное стадо - нонсенс ... ошибка . Ваша цивилизация неправильна ... недееспособна . Закат ее может быть более или менее болезненным . Более болезненный выход - волки и одичавшие , понемногу вырождающиеся стада . Менее болезненный выход - договор между нами ... между мной и тобой . Пусть они приходят - хоть миллион , хоть два , хоть десять , пространство для них я сумею сделать ... организовать . Корма ... еду - нет . Значит , стада , желающие не знать ничего о волках , должны подвергаться стрижке ... молчи и слушай . Стрижка приводит к шоку , только если взрослую сформировавшуюся особь остричь впервые . Если второй раз - шок будет меньше , на третий его не будет совсем . А если начинать стричь молодых - они перенесут это без малейшего дискомфорта ... напряжения . Это войдет в привычку , из трагедии превратится в обыденность ... в банальность . Только на таких условиях я могу принимать у себя разумные стада . Это своего рода договор - или шерсть , или безопасность . Никакого принуждения . Справедливо ?
- Справедливо, - сказал тогда Дым. - А мясо?..
Хозяин долго смотрел на него, и Дым выдерживал его взгляд - на равных.
Вообрази , Дым , сколько в степи появится смешанных ... полукровок ... Четвертькровок . Дальних потомков . Сменится несколько поколений ... и все . От этого чуда , разума , зародившегося в результате чьей -то гениальной насмешки ... шутки , ничего не останется . Тогда придет очередь мяса . Но ты не доживешь , Дым . Ты не успеешь этому огорчиться .
- Спасибо, - сказал Дым после паузы. - Спасибо, что ты говоришь со мной откровенно.
- Не за что , - помедлив, сказал Хозяин. - Наверное , ты этого заслуживаешь .
- ...Проклятие Лидера! - в ужасе воскликнул старик. - Кто будет острижен ...
- Я острижен , и ничего не случилось, - отозвался Дым с кривой усмешкой. - Я жив, как видишь... Я даже вернулся обратно - через территорию волков, которые никого не стригут , зато едят разумных безо всякой рефлексии... И у меня есть главное дело. Оно противно мне, как гнилая трава, но это мое дело...
- Ты думаешь, кто-то согласится на это?!
- Все, - сказал Дым. - У всех дети... Все хотят жить
Марина и Сергей Дяченко
© Марина и Сергей Дяченко 2000-2011 гг.
Рисунки, статьи, интервью и другие материалы НЕ МОГУТ БЫТЬ ПЕРЕПЕЧАТАНЫ без согласия авторов или издателей.
|
|
